FUNCTIONING OF LEGAL TERMINOLOGY IN ENGLISH-SPEAKING LEGAL TEXTS AND DIFFICULTIES OF ITS TRANSLATION INTO RUSSIAN

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что повсеместно запущенные во всем мире процессы глобализации приводят к расширению международного сотрудничества между странами и необходимости обсуждения, заключения и пролонгации международных договоров в самых разных сферах жизнедеятельности. В результате этого существенно возрастает роль переводчика юридических документов. Такой специалист должен обладать достойной лингвистической подготовкой, а также соответствующими переводческими навыками и знаниями национального и международного частного и публичного права. Профессиональный переводчик должен разбираться в принципах функционирования разных правовых систем и использования соответствующей системы профессиональных терминов на русском и английском языках.

Для выполнения вышеназванной цели исследования автором поставлены ниже следующие задачи:

1.      Использование междисциплинарного подхода к переводу юридических текстов и законодательных документов на основании изучения и сопоставительного анализа английской и русской правовой терминологии как области прикладного сравнительного правоведения.

2.      Определение типа и структуры документа, а также, к какой правовой системе относится документ.

3.      Проведение анализа проблем перевода англоязычных терминологических единиц юридических текстов как представляющих наибольшую сложность по причине наличия ряда лингвистических и экстралингвистических факторов; выявление наиболее типичных трудностей перевода лексики английских юридических текстов на русский язык и способов решения данных проблем.

В статье приведены примеры наиболее распространенных ошибок перевода английских юридических терминов на русский язык.

Для реализации поставленных задач автором использованы такие методы исследования, как описательный метод и метод сопоставительного анализа. Материалом исследования послужили англоязычные правовые документы коммерческая документация в интернет-источниках и учебной литературе.

Теоретической базой исследования послужили многочисленные работы о сложности юридического перевода и возникновении науки юрислингвистики Н. Д. Голева [5], В. В. Алимова [1], М. В. Газманова [4], а также Л. Л. Нелюбина [7], Р. Р. Вяселевой [3], М. Д. Коротковой [3], Е. А. Макшанцевой [3] и многих других.

Л. Л. Нелюбин рассматривает юридический перевод как вид специального перевода: «Специальный перевод функционирует в сферах общения на общественно-политические, научные, <…> юридические, дипломатические, коммерческие, деловые, финансовые, публицистические и другие специальные темы» [7, С. 10].

В. B. Алимов сопоставляет перевод юридических текстов с научно-техническим переводом, относя оба из них к сфере профессиональных коммуникаций [2, С. 3]. Он также указывает, что «юридический перевод представляет собой предмет, рассчитанный на привитие обучающимся умений и навыков перевода <…> на юридические темы на базе изучения иностранных законодательных систем, государственного устройства, конституций, кодеков, юридический документов, языковых особенностей <…> юридической лексики, фразеологии, синтаксиса и стиля» [1, С. 28-29].

М. Г. Гамзатов относит юридический перевод к сравнительному правоведению и пишет следующее: «В ряде случаев полнота и точность содержания правового текста иных правовых систем не всегда может быть выражена с помощью языковых средств отечественной правовой системы. Правовому языку свойственно стремление к соответствию термина и понятия предмету или явлению, к нерасчлененности, что при помощи родного языка удается не всегда» [4, С. 124].

Н. Д. Голев выводит критерии юридизации тестов на естественном или разговорном языке: «юридизация ЕЯ означает, во-первых, подведение его к построенной на других основаниях системе, (мы имеем в виду - системе уже существующих юридических общих принципов и реальных законов, созданных на их основе), …, во-вторых, потребность юридической практики предполагает наличие упрощенных, схематизированных положений, без которых принятие юридических решений может превратиться в сложные лингвистические исследования в следственной практике, в бесконечные дискуссии лингвистического характера на суде <…> Высшая форма юридизации ЕЯ возникает в законотворческой деятельности» [5, С.1].

Совокупность и взаимосвязь всех составляющих юридической терминосистемы образуют науку юрислингвистику как отдельную область знаний. «Термин юрислингвистика объединяет такие понятия, как язык и право. Это значит, что предметом исследования в данной области является специфическое функционирование языка в области права и не только» [3, С. 60].

Практическая значимость заключается в том, что материалы исследования могут быть использованы в гуманитарных и лингвистических вузах при подготовке лингвистов-переводчиков и для разработки и преподавания учебных курсов по юридическому переводу, сравнительному языкознанию, теории перевода, сопоставительному терминоведению, юрислингвистике, сравнительному правоведению и другим учебным дисциплинам базовой или вариативной части учебного плана.

Междисциплинарный подход к переводу юридических текстов и законодательных документов заключается в изучении и сопоставительном анализе английской и русской правовой терминологии как области прикладного сравнительного правоведения. Поскольку терминосистема той или иной области, например, юриспруденции, объясняет представление нации об устройстве общества в определенный период времени, она является отражением определенной области знаний. Специальная наука, занимающаяся организацией правовых текстов в разных языковых системах, называется юрислингвистикой.

Для достижения полноты и адекватности правовых документов и законодательных актов, необходимо придерживаться общепринятой структуры документа и невозможно обойтись без использования стандартных юридических клише, в частности, и на латинском языке (Табл. 1).

Использование в междисциплинарного подхода к проблематике юридического перевода необходимо, поскольку при осуществлении юридического перевода и в зависимости от степени юридизации лексики нужно сначала определить тип документа, соотнесенность текста к определенной правовой системе, затем выделить общую структуру правового документа и после этого выявить наиболее широко распространенные трудности лингвистического и семантического характера при толковании специальной терминологии.

При осуществлении перевода международных договоров и различного вида документов первостепенной задачей, стоящей перед лингвистом-переводчиком, является задача определения типа правового документа или жанра юридического текста и ознакомление с его общей структурой. На основании анализа правовых текстов автором предложена следующая классификация документов по степени юридизации используемой терминологии (Табл. 2).

После определения типа документа и ознакомления со структурой документа начинается этап работы с правовой терминологией. Общеизвестно, что юридические тексты одной лингвосистемы включают в себя терминологические лексические единицы, не имеющие полных аналогов в иноязычных лингвокультурах и зарубежных системах права.

Правовые тексты на английском языке содержат много понятий и терминов, отсутствующих или существенным образом отличающихся от тех, которые существуют в правовой системе другой лингвокультуры, в частности, в русском языке.

К примеру, англоязычная лексема lawman хоть и переводится на русский язык как «юрист, законник, судебный исполнитель», но в действительности означает «представитель закона, полицейский, военнослужащий» (a law-enforcement officer, especially a sheriff). Также можно отметить, что во многих правовых англоязычных текстах понятие incapacitation часто означает «ограничение в праве занимать определенную должность» (ineligible to run for office), вместе с тем данное слово можно перевести и как «ограничение дееспособности» или «недееспособность» [8].

В отличие от русского языка, одной из особенностей правовой англоязычной терминологии является наличие терминов – «дуплетов», а именно, словосочетание «обвинительный акт» может быть переведено как “crime bill”, “indictment”, “charging document”, “criminal complaint”, “criminal information” [10].

Перевод односложных и многосложных терминологических единиц, малоизвестных русскоязычным гражданам, может осуществляться с помощью экспликации (описательного перевода) в зависимости от контекста: promissory estoppels – «наложение вето на право возражения по причине сделанного обещания»; waiver – «обращение в судебную инстанцию с заявлением об отказе от права»; restraint of trade – «ограничение свободы заниматься коммерцией»; penal deterrence – «карательное средство удерживания от совершения преступления», deterrence – «средство удержания устрашением от совершения преступных действий», bill of indictment – «обвинительный акт для предварительного предъявления присяжным». Название организации Office for Technology Licensing может быть истолковано как «Управление по коммерциализации технологий».

Полисемия используемой в настоящее время терминологии наблюдается при переводе многочисленных англоязычных лексических единиц [6, С. 80]. Например, в подтверждении лексической полисемии как явления языка и речи лексему claim можно трактовать как «судебный иск», «претензия», «рекламация» или «заявление».

Несомненно, достаточно актуальна для перевода правовых текстов проблема так называемых «ложных друзей переводчика». В частности, при переводе словосочетания «ликвидация компании» неверно использовать транслитерированный термин liquidation. Termination означает «ликвидацию компании, прекращение деятельности компании», dissolution – «ликвидация юридического лица», winding up – «процесс ликвидации» в прямом смысле, непосредственно, занимающий определенной время (winding up period – «ликвидационный период»). Уголовный кодекс (Сriminal code) в ряде американских штатов называют Penal Law, что переводится как «Пенитенциарное право» или «Кодекс о наказаниях». Термин publicist может иметь переводное значение «специалист по международному публичному или государственному праву», тогда как advocate может быть истолкован переводчиком и как «публицист», и как «активист», «пропагандист», «сторонник каких-то взглядов». Слово marshal может означать «судебный исполнитель», «судебный чиновник (барристер), сопровождающий судью на выездные сессии суда и выполняющий преимущественно секретарские обязанности». Т.о., одна и те же лексема может отражать разные концепты в сознании носителей разных языков.

Достаточно часто используемый при переводе прием метафоризации помогает передать сложность и многогранность содержания правовых документов различного рода, отражая их уникальную национальную специфику. Метафоризация наблюдается в образовании терминологизированных словосочетаний, описывающих определенные правовые понятия, реалии или юридические акты и документацию (Табл.3).

В юридическом переводе может быть использовано неметафорическое объяснение и описательный перевод по причине отсутствия соответствующей эквивалентной метафоры и идентичных правовых норм в англоязычной и отечественной законодательных системах. С помощью калькированного перевода невозможно отразить точный смысл, вкладываемый в подобные метафорические и идиоматические словосочетания, в значение которых вложен переносный смысл. Поэтому при толковании данных выражений используются приемы деметафоризации и деидеомизации.

Трудность перевода идиоматической и метафорической терминологии состоит в том, что дословный калькированный перевод всех составляющих многокомпанентного терминологического словосочетания не отражает правильного значения данного выражения. Это, в частности, может быть подтверждено при переводе идеоматических выражений: the freedom of the rule – «право на выступление адвоката в шотландских судах», be art and part in smth. – «соучаствовать в преступлении»; «принимать участие в подготовке и совершении преступления, быть соучастником преступления».

Метафоризация и идеоматизация лексики, используемые в правовых документах и официальных выступлениях публичных деятелей, придают особую яркость и образность казенному и формальному юридическому тексту и официальному юридическому языку.

Проведенное исследование позволяет сделать нижеследующие выводы.

1. Вопросы сопоставления терминологической английской и русской правовой лексики относятся к области прикладного сравнительного правоведения, что обуславливает использование междисциплинарного подхода к переводу юридических текстов и законодательных документов. Осуществление юридического перевода неизменно сопровождаются трудностями лингвистического и экстралингвистического характера. Перевод правовых документов сам по себе уже является сложным процессом, подразумевающим использование междисциплинарного подхода и наличие множеством специфических навыков у переводчика. К переводу юридических текстов предъявляют более высокие требованиям, поскольку последствия даже малейших ошибок могут привести к недоразумениям, неисполнению контрактов, необратимым последствиям, в том числе запутанным судебным процессам с финансовыми затратами.

2. Особое внимание надо обратить на тот факт, что исходный текст должен быть структурирован в соответствии с правовой системой, соответствующей ее собственному юридическому языку и культуре. С другой стороны, целевой или переведенный текст будет прочитан носителем другого языка, специализирующимся в другой системе права. При создании перевода должны быть четко определены обязанности и права всех заинтересованных организаций и отдельных лиц, которые должны были точно указаны в исходном и целевом текстах, а также сохранена структура документа. Кроме того, следует помнить, что языковые структуры исходного языка содержат формальную лексику, не имеющую прямых эквивалентов в языке перевода, поэтому переводчик несет ответственность за поиск подходящей или аналогичной оригиналу языковой конструкции. Переводчику юридических текстов необходимы базовые знания основ юриспруденции и права для правильного толкования смысла документов. Юрислингвистика объединяет языковые знания и представления общества о государственном устройстве и правовых системах в определённый период времени. Следует отметить, что юридический перевод осуществляется на стуке двух областей знаний – права и языкознания, а именно теории перевода, сравнительного языкознания, терминоведения и сравнительного правоведения.

3. На основании рассмотрения конкретных примеров автором выявлены наиболее типичные проблемы перевода англоязычной лексики юридических текстов на русский язык, связанные, в частности, с понятиями лакунарности (отсутствием переводческого аналога) и идиоматичности, и также определены подходы к осуществлению юридического перевода и работе с правовой англоязычной лексикой на основе типизации, ознакомлением со структурой и содержанием документов, спецификой отдельно взятой правовой системы, преодоления переводческих трудностей посредством деидеоматизации и описательного перевода. Трудности перевода терминологии, не имеющей прямых аналогов на языке перевода, представляется возможным решить посредством использования приемов деметафоризации, деидеоматизации и экспликации как наиболее сложных и заслуживающие пристального внимания в целях получения более полного, достоверного и адекватного перевода юридической документации.

Следовательно, полученные результаты показали, что при работе с правовым иноязычным текстом на нужно, прежде всего, определить тип его юридизации, структуру, к какой системе права он относится, и, в соответствии с этими, отобрать и использовать наиболее подходящие приемы и методы перевода.

Перспективы дальнейшего исследования включают использование приложенных автором подходов к переводу иноязычных правовых документов различных систем права, различных областей права в рамках одной национальной системы, одновременно с дальнейшим расширением лексических и семантических переводческих приемов и методов с целью отражения постоянно меняющегося юридического языка и правовых реалий.