Intertexts in the letters of Theophan the Recluse: some observations
Intertexts in the letters of Theophan the Recluse: some observations
Abstract
The article examines intertexts of two kinds in "Letters on Spiritual Life" and in "Letters on Christian Life" by Bishop Theophan the Recluse (Govorov, 1815-1894): quotations and allusions referring to the Holy Scriptures, on the one hand, and phraseological expressions, proverbs and sayings, on the other. Quotations and allusions from the Bible refer to the sacred pre-text, and the status of this pre-text determines the high accuracy of quoting the Church Slavonic text of Scripture. Bishop Theophan resorts to grammatical and lexical changes, but he does so very moderately and cautiously. Theophan the Recluse has a different attitude to intertextual phraseological units, which he radically reinterprets, thus drawing the reader's attention to the text and making his authoritative instructions emphatic and expressive. The combination of bookish elements, which include biblical intertexts in Church Slavonic, traditional for the ecclesiastical-religious style, and elements of colloquial style, which include phraseological phrases, proverbs and sayings, determines the originality of Saint Theophan's idiolect.
1. Введение
Интертекстема – это, по определению А. А. Маховой, «сигнал инотекстового присутствия или знак «чужого» голоса в смысловом пространстве нового текста» . К. П. Сидоренко описывает интертекстему следующим образом: это «единица интертекста, функционально ориентированная межтекстово, представитель претекста, межуровневый реляционный (соотносительный) сегмент содержательной структуры текста – смысловой, грамматической, морфологической, синтаксической, лексической, просодической (ритмико-интонационной), строфической, композиционной, – вовлеченный в межтекстовые связи» . И. В. Арнольд соотносит интертекстему с традиционными понятиями из области поэтики реминисценции – с цитатой и аллюзией: интертекстема – это «включение в текст либо целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде маркированных или немаркированных, преобразованных или неизменных цитат, аллюзий и реминисценций» . Интертекстема отсылает к претексту – фрагменту текста-источника с интертекстуальным потенциалом . Интертекст в филологии до сих пор не приобрел строгой дефиниции. Например, Н. Пьеге-Гро, по существу, характеризует интертекст как набор претекстов по отношению к тексту-реципиенту: «…это вся совокупность текстов, отразившихся в данном произведении, независимо от того, соотносится ли он с произведением in absentia (например, в случае аллюзии) или включается в него in praesentia (как в случае цитаты)» . Но более распространена трактовка интертекста как феномена, возникающего на пересечении претекста и текста-реципиента. Ср.: «Под «интертекстом» сегодня может пониматься <…> любой текст, в котором просвечивается все возможное множество претекстов» . Мы исходим именно из этого понимания интертекста.
Соотношение претекста и интертекста разнообразно: «…пересказ, вариация, дописывание чужого текста и интертекстуальная игра с претекстами представляют собой эксплицитные высказывания о претексте или конструкции «текст в тексте о тексте». <…> новый текст строится по законам «своего» идиостиля, хотя и заимствует цитатные фрагменты – атомы претекстов» .
Различие двух видов отсылок к претексту – цитаты и аллюзии – мы понимаем в соответствии с концепцией Н. А. Фатеевой: «Назовем цитатой воспроизведение двух и более компонентов текста-донора с собственной предикацией»; «От цитаты аллюзию отличает то, что заимствование элементов происходит выборочно, а целое высказывание или строка текста-донора, соотносимые с новым текстом, присутствуют в последнем как бы «за текстом» – только имплицитно» .
С точки зрения интертекстуального подхода представляют большой интерес агиографические произведения и письма Феофана Затворника (Говорова, 1815–1894): в них содержатся многочисленные отсылки как к сочинениям, входящим в сокровищницу христианской культуры прежних столетий, так и к трудам современников епископа, живших как в России, так и за рубежом. Интертекстемы в сочинениях святителя Феофана уже были предметом лингвостилистического анализа. Необходимо упомянуть прежде всего исследование А. Н. Смолиной, которая выделила основные функции интертекстем в духовных посланиях: информирование (информационная функция), убеждение (аргументативная функция), воспитания (дидактическая функция) и заметила, что «приемы интертекстуальности как нельзя лучше помогают священникам в наставлении мирян на путь добродетели» .
Тем не менее выявлены и рассмотрены далеко не все интертекстемы в сочинениях епископа Феофана. Особенно это относится к переведенным им житиям Пахомия Великого и Феодора Освященного. Феодосий, митрополит Тамбовский и Рассказовский, проведший интертекстуальный анализ к первой проповеди Феофана Затворника из цикла «Девять слов по случаю пожаров в Тамбове и губернии Тамбовской», справедливо подчеркнул, что «данный метод позволяет значительно расширить границы восприятия богословского текста, погрузив слушателя в культурно-исторический контекст и духовную атмосферу той эпохи, в которой произносилась проповедь, а также понять внутренний мир автора, обнаружив основные источники его духовных размышлений в процессе создания слова. Представляется важным проведение интертекстуальных исследований в отношении многих других богословских, гомилетических и эпистолярных трудов святителя Феофана Затворника» .
2. Методы и принципы исследования
Наша задача в настоящей статье – рассмотрение интертекстем, относящихся к двум радикально различающимся претекстам – Священному Писанию, с одной стороны, и к малым речевым жанрам, преимущественно фольклорным: пословиц, поговорок, а также воспроизведение фразеологизмов, характерных для разговорной речи. Объектом анализа будут книги посланий святителя Феофана «Письма о духовной жизни» (далее ПДЖ, с указанием писем арабскими цифрами) и «Письма о христианской жизни» (далее ПХЖ, с указанием писем арабскими цифрами). Основной нашей задачей было установление точности цитирования как в аспекте грамматики, так и в плане лексики и вероятных мотивов отказа от нее в отдельных случаях.
3. Интертекстемы из Библии
Помимо указанной выше задачи мы в данном случае решили повести исследование текста с целью установления, какой библейский перевод использовался святителем: церковнославянская Елизаветинская Библия или Библия в синодальном переводе.
Как оказалось, святитель Феофан Затворник довольно часто варьирует библейские интертекстемы. Например, в ПХЖ 13 он так цитирует Кол. 1: 1–13: «вышних ищите, горняя мудрствуйте... Живот ваш сокровен есть со Христом в Боге» . Претекстом является перевод Елизаветниской Библии (далее ЕлБ), цитата точна, однако при этом Феофан изменяет церковнославянскую форму местного падежа оригинала въ Б҃зѣ на в Боге (въ Богѣ), унифицируя основу слова (Бог-) в соответствии с нормой, победившей в русском языке и согласно синодальному переводу. При этом, однако, он сохраняет церковнославянскую лексему животъ, не заменив ее русским эквивалентом жизнь. Очевидно, изменение основы слова диктовалось желанием сделать его более понятным и простым, в то время как церковнославянизм животъ автор письма считал ясным для читателя. Перед нами библейская интертекстема с обновленным грамматическим составом. Такая же трансформация лексемы въ Бозѣ встречается в ПХЖ 30. Аналогичный пример изменение речения 1Пет. 1:13 в ПХЖ 30 «препояшьте чресла помышлений» . В ЕлБ императиву препояшьте соответствует церковнославянское причастие препоясавше, а в синодальном переводе – деепричастие препоясав. Феофан Затворник, очевидно, посчитал морфологически архаичную и неясную для читателя причастную форму требующей замены. Аналогичный случай – изменение речения Мф. 7: 14 в ПХЖ 87: «Так, когда говорится, что «узкая врата и тесный путь ведут в живот» . В ЕлБ здесь представлена причастная конструкция с морфологически архаичной причастной формой вводѧи (в синодальном переводе здесь причастная конструкция ведущие в жизнь). Еще один пример – трансформация библейского речения Евр. 5: 14 в ПДЖ 7: «обученная в рассуждение добра же и зла» . В ЕлБ здесь w҇бѹче՛на въ разсѹжде՛нїе добра՛ же и҇ sла՛ В синодальном тексте здесь приучены к различению добра и зла. Синодальный перевод поновляет и грамматику, и лексику. Святитель Феофан же сохраняет церковнославянскую лексему рассуждение, значение которой отлично от русского, но модернизирует грамматику, заменяя отсутствующую в русском языке краткую склоняемую причастную форму обучена на русскую полную форму обученные, при этом он сохраняет, а управление причастие обученная+ в + В. п. сущ., отказываясь от использования современного ему нормативного управления причастие обученная + в + П. п. сущ.
В письмах святителя встречаются и библейские интертекстемы с обновленным лексическим составом. Пример – реминисценция Кол. 3: 5 в ПХЖ 87 «что надо умертвить уды, сущие на земли» . В ЕлБ ѹ҇՛ды ва՛ша, ѩже на земл՝и. Союз яже, очевидно, был воспринят святителем Феофаном как архаичный и не вполне понятный для читателя и подвергся замене на сущие. Более радикальный пример обновления лексического состава – интертекстема-притча Мф. 13: 44–46 в ПДЖ 6, изложенная в форме пересказа: «Спаситель объясняет это притчей о человеке, который, нашедши на поле сокровище, обрадовался, и, в радости, никому не сказавши, распродал все, что имел, и купил поле то; и другою – o купце, который, узнавши, что где-то есть драгоценная жемчужина, пошел, продал все, что имел, и купил жемчужину ту» . В ЕлБ вместо на поле – лексема на селѣ, а вместо жемчужина – бисеръ и многоцѣненъ бисеръ. Лексическое обновление, несомненно, связано с тем, что в современном епископу Феофану русском языке лексема бисер стала означать уже не «жемчужина» (это значение Словарь русского и церковнославянского языка 1847 г. приводит с пометой «церк.», а «стеклянные разноцветные шарики, употребляемые для низания» ). Также и слово село лишилось значения «поле, луг», которое у него было в церковнославянском языке (ср. ). В данном случае Феофан Затворник, несомненно, ориентировался на синодальный перевод. Ср.: «Ещё: подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то. Еще: подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошёл и продал всё, что имел, и купил ее». Существенно, однако, что в данном случае это пересказ – изложение евангельского текста, а не цитирование.
Встречаются у святителя Феофана также интертекстемы с изменением в порядке компонентов. Проиллюстрируем этот прием цитирования Священного Писания на примере интертекстемы Гал. 3: 28 в ПДЖ 22: «о Христе Иисусе ... несть иудей или эллин» . В ЕлБ порядок слов иной: выражение о Христѣ Iисусѣ стоит в конце предложения. Святитель Феофан и здесь, изменяя порядок компонентов интертекстемы, делает высказывание более простым и ясным для адресата.
Иногда Феофан использует библейские интертекстемы с обновленным и расширенным составом. Один из таких случаев – трансформация Кол. 3: 1–2 в ПХЖ 98: «надо вышних искать, горняя мудрствовать, а не земная» . В ЕлБ, как и в синодальном переводе используется императив ищите. Изменение конструкции призвано усилить обязательность максимы, придав ей отвлеченно-обязательный характер. Если в претексте (в Кол. 3: 1–2) обязательность обеспечивалась неоспоримым апостольским авторитетом субъекта высказывания, то в письме епископа Феофана суждение, выраженное в безличной конструкции, приобретает характер внеличностной обязательности.
Одновременно святитель Феофан прибегает и к сужению состава цитат-интертекстем. Пример – преобразование речения Лк. 21: 38 в ПХЖ 87: «бдите, на всяко время молящеся» . В ЕлБ после бдите содержится элиминирование святителем убо. В синодальном переводе убо тоже нет, однако здесь текст в целом радикально расходится с церковнославянским как в грамматике, так и в лексике: «итак, бодрствуйте на всякое время и молитесь». И в других случаях элиминации святитель Феофан исключает служебные слова-церковнославянизмы.
Таблица 1 - Статистика изменений при цитировании Библии представлена в следующей таблице
Тип изменений | Изменения в духовных письмах, % |
Грамматические обновления | 14,4 |
Лексические изменения | 15,6 |
Изменения в порядке компонентов интертекстем | 6,7 |
Расширения состава цитат | 4,4 |
Сужения состава цитат (элиминации) | 11,1 |
Как видно из этих данных, наиболее часты лексические изменения и грамматические обновления. Стремясь максимально точно объяснить смысл написанного адресату, святитель мог модифицировать имевшиеся переводы. Вместе с тем при цитировании библейских текстов Феофан Затворник сохраняет многие церковнославянские формы, которые вне этих текстов им не употребляются. Граница между церковнославянской и русской языковыми стихиями не всегда является четкой, фраза может «перетекать» из одного языка в другой. Ориентируется Феофан Затворник, безусловно, на церковнославянский перевод Библии.
Церковнославянские лексемы и формы могут соседствовать с русскими в интертектемах-цитатах, а в аллюзиях – почти вытесняться русскими формами. Например: «Припомните теперь притчу Господню о квасе (в синодальном переводе – о закваске в (Лк.13:20–21) и (Мф.13:33). – Я.С.), скрытом в трех сатех (в синодальном переводе – в трех мерах. – Я.С.) муки. Квас не вдруг делается заметным, но несколько времени остается скрытным, потом уже являет заметные действия и, наконец, проникает все тесто. Так и царствие в нас сначала сокровенно содержится, потом обнаруживается, наконец – раскрывается, или является в силе» (ПДЖ 4, ).
4. Фразеологизмы, пословицы и поговорки
В современной теории интертекста воспроизведенные в тексте-реципиенте фразеологизмы приято относить к числу интертекстем (см. обоснование в , , ). В эпистолярных сочинениях Феофана Затворника активно применяются различные фразеологизмы, в том числе с обновленным составом. Это случаи так называемых авторских лексических модификаций идиом , . Например, епископ говорит всегда пишите с плеча, трансформируя русский фразеологизм рубить с плеча. Пример из «Писем о христианской жизни»: Поломайте голову и душу свою на то дело. Хорошо, куда как хорошо! (ПХЖ 24 ).
Феофан Затворник расширяет состав фразеологизма ломать голову, причем несколько меняет его значение. Исконное значение «напряженно думать, размышлять над чем-либо, стараясь понять» наделено ироническими коннотациями, причем выражение часто употребляется для описания бесплодных мыслительных усилий; ср. примеры по данным Национального корпуса русского языка: Желав сокровища, ты голову ломаешь, / Но тщетно тратишь труд, его не умножаешь. / Несносно коль ни в чем успехов не иметь: / Не лучше ль умереть? (А. А. Ржевский, «Рондо», 1761); Иной раз сотни-тысячи умных, ученых, образованных русских людей по целым годам ломают голову, желая подыскать какие-нибудь «умственные» резоны для такого-то или иного непостижимого явления жизни, прикидывают и так и этак, становятся на одну точку зрения и на другую, и всё ничего не могут ни понять, ни сообразить, ни объяснить. А «человечек», скрывающийся в глубине глубин непостижимого явления, все это может объяснить в двух-трех словах, причем всегда окажется, что ни теории, ни точки зрения, ни научные объяснения в понимании дела не играют тут совершенно никакой роли (Г. И. Успенский, «Волей-неволей», 1884); она наперед уже была убеждена в том, что интересующая их авторов задача – устроить человеческое благополучие – будет достигнута только тогда, когда люди разделят все между собой и не будет более ни угнетения, ни собственности. Она считала это неоспоримой истиной, не допускавшей сомнения, не требовавшей доказательств. К чему, в таком случае, ломать себе вечно голову над всеми этими вопросами о заработной плате, о процентах, о кредите и о целом ряде столь же скучных и запутанных вещей, единственное назначение которых производить путаницу в уме и отклонять людей от их настоящей цели! (С. В. Ковалевская, «Нигилистка», 1884).
Пример трансформации фразеологизма в ПХЖ: вы начинаете учиться ловить мух. Хорошо. – Разумею осуждение. Только мало сказать, надо пожалеть, сокрушиться и со страхом, как на суде, исповедать Господу греховный помысл. Так и во всяком случае» (ПХЖ 25 ). Ловить мух – это, несомненно, обновленный фразеологизм мух не ловит, означающий «ленится, бездельничает». Оборот существовал во времена Феофана Затворника и встречается в романе М. Е. Салтыкова-Щедрина «Современная идиллия» (1877–1883 гг.): Окреститься он затеял в видах приобретения прав оседлости, а наставляет и утверждает его в вере изверженный за пьянство из сана древний дьякон, который, по старости, мух не ловит, но водку пить еще может . У этого фразеологизма имеется фразеологизм-синоним мышей не ловит. Использование фразеологизмов – характерный признак идиостиля писем Феофана Затворника, при этом, а изменение их структуры, обновление – это, несомненно, оригинальный авторский прием. С помощью приведенных нами устойчивых речевых оборотов Феофан Затворник делал свои сочинения более доступными для читателей: фразеологизмы позволили автору обогатить речь и приблизить ее к разговорной. Феофан Затворник также использует в своих письмах пословицы и поговорки: От одного берега отстали, а к другому не пристали (ПХЖ 42 ); ухо остро держать (ПХЖ 24, ); Береги денежку про черный день (ПХЖ 35 ).
Т. Л. Воронин приводит пример из письма святителя «к женщине, которая находилась в тяжкой болезни, Феофан говорит о важности памяти смертной в таком шутливо-разговорном тоне: «У одра болезни молотьба». Чем больше ударов, тем больше зерен выбьется, и тем богаче умолот. Потом надо зерно под жернова, затем муку в смешение теста и вскисание его, потом – в виде хлебов в печь, и наконец на трапезу Божию. Да, вкусив, речет Господь: «Как вкусно». Кроме того, святитель нередко использует народные поговорки или конструирует афористические высказывания поговорочного типа, что характерно для разговорного языка XIX века. Таких поговорок большое количество, но укажем на следующие: «кнут не мука, а вперед наука», «дума за горами, а смерть за плечами», «взялся за гуж, не говори, что не дюж» и т. д. Используя поговорки, святитель Феофан утверждает тем самым необходимость сверять свою жизнь не только со Священным Писанием и преданием, но и с опытом отцов, с опытом народа, который часто оказывается благодатно усвоенным уроком Церкви» .
Фразеологизмы, особенно трансформируемые, а также пословицы и поговорки придают письмам святителя Феофана экспрессию и выполняют роль своеобразных маркеров, привлекающих внимание читателя к наставлениям, содержащимся в посланиях адресанта. Пословицы также обладают функцией авторитетных речений, выражающих народный житейский опыт.
5. Заключение
Библейские интертекстемы, с одной стороны, и фразеологизмы, пословицы и поговорки, с другой, образуют в письмах святителя Феофана два интертекстуальных полюса. Цитаты и аллюзии из Библии отсылают к сакральному претексту, и статус этого претекста обусловливает высокую точность цитирования, причем в качестве текста-донора для святителя выступает богослужебный церковнославянский, а не синодальный текст Писания. Вместе с тем, с целью сделать эти интертекстемы на церковнославянском более понятными, епископ Феофан прибегает к грамматическим и лексическим изменениям, но делает это очень умеренно и осторожно.
Иным является отношение Феофана Затворника к интертекстемам-фразеологизмам, которые он радикально переиначивает, привлекая таким образом внимание читателя к тексту и придавая своим авторитетным наставлениям эмфатичность и экспрессивность. Что касается цитирования пословиц и поговорок, то они придают наставлением епископа дополнительную авторитетность, но основанную не на священном характере текста, а на здравом смысле народа, на вековой мудрости.
Сочетание книжных элементов, к числу которых относятся библейские интертекстемы на церковнославянском, традиционные для церковно-религиозного стиля, и элементов разговорного стиля, к которым относятся фразеологизмы, пословицы и поговорки, определяет своеобразие идиолекта святителя Феофана. Предварительный просмотр сочинений церковных писателей – современников Феофана Затворника не обнаружил очевидных близких аналогов. В диахроническом плане таким аналогом отчасти является творчество протопопа Аввакума, хотя сходство это, по-видимому, носит типологический характер. Вопрос своеобразия идиолекта епископа Феофана требует дальнейшего изучения.