СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ДИСКУРСА ЦИФРОВОЙ ДИПЛОМАТИИ
СПЕЦИФИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ДИСКУРСА ЦИФРОВОЙ ДИПЛОМАТИИ
Аннотация
В статье исследованы вопросы применения инструментов цифровой дипломатии в сфере международной политики. Выявлены особенности и специфические характеристики цифровой дипломатии как особого вида дипломатического дискурса. Ключевым отличием цифровой дипломатии от традиционной является специфическое коммуникативное пространство, основными коммуникативными каналами которого являются социальные сети, электронные СМИ, персональные блоги. Использование этих ресурсов позволяет акторам влиять на коммуникативное событие вне зависимости от расстояния и места нахождения, формировать у различных социальных групп глобального диалога общественное мнение. Новым возможностям, которые открывает цифровая дипломатия для обеспечения внешнеполитической деятельности, противостоят также и новые риски.
1. Введение
В условиях формирования современного полицентричного мира устанавливаются новые правила политической игры, нацеленные на внешнеполитическое влияние и лидерство национальных государств, правительств, а также отдельных акторов. Увеличивающиеся объёмы информационных потоков требуют задействованности цифрового онлайн-пространства, позволяющего быстро в режиме реального времени собирать, обрабатывать, распространять информацию, а также выгодно «впускать» её в глобальную сеть аудитории.
Расширение сферы применения цифровых технологий не обошло стороной традиционно консервативную сферу – международные отношения. Скорость, с которой во внешней политике закрепилось новое явление, получившее название «цифровая дипломатия» свидетельствует о необходимости включения «компетентной» дипломатической среды в глобальный контекст коммуникации и речевого взаимодействия, разработки и применения прорывных инструментов коммуникации – интенсивности, вовлеченности и воздействованности, что, несомненно, находит отражение на языковом уровне: формирует вербальную составляющую и невербальные компоненты (например, видеоряд), влияющие на процесс «отсыла» и восприятия закодированного послания, создает условия для порождения новых жанров в дискурсивной практике дипломатии, дополняющих целевые установки и задачи традиционной дипломатии. Социальные сети наряду с блогами и подкастами уверенно закрепили позицию «прорывных медиа», которые, в противоположность традиционным СМИ, предоставляют возможность пользователям самостоятельно творить публикации, в режиме реального времени вести диалог с заинтересованной аудиторией, общаться напрямую в неформальных условиях независимо от расстояния и места нахождения акторов.
2. Методы и принципы исследования
Цель цифровой дипломатии – продвижение информационных задач внешней политики с помощью различных коммуникативных практик в новом для этой предметной сферы контексте реальности.
Столь популярный сегодня термин «цифровая дипломатия» фокусирует внимание отечественных и зарубежных исследователей. По определению П. Доши, профессора Школы коммуникаций Американского университета (США), цифровая дипломатия – это новая область, в которой правительства напрямую взаимодействуют с общественностью за рубежом с помощью социальных сетей. В широком смысле к инструментам такой работы можно отнести любые доступные ресурсы сети Интернет, в том числе веб-сайты и блоги.
Одни исследователи сопоставляют «цифровую дипломатию» с применением Интернета и социальных сетей в дипломатических целях, другие – расширяют определение такими аспектами, как использование новых технологий, электронный документооборот, онлайн-консультирование и дистанционные услуги.
Н.А. Цветкова рассматривает цифровую дипломатию как «правительственный механизм влияния на пользователей социальных сетей», выделяя при этом методы реализации задач цифровой политики: критика политической жизни в другой стране, амплификация полярных мнений в вопросах политики и других сфер жизни общества, которая способствует усилению интенсивности обсуждения той или иной проблемы, привлечению к ней большего внимания, а также взаимодействие с представителями разных политических партий другой страны .
Ф. Хансон определяет цифровую дипломатию как «использование всемирной паутины и новых ИКТ для содействия в реализации внешнеполитических целей» .
И.В. Сурма рассматривает этот вид дипломатии в качестве «широкого использования информационно-коммуникационных технологий, в том числе новых медиа, социальных сетей, блогов и подобных медийных площадок в глобальной Сети для содействия государственным органам при осуществлении функций и коммуникаций по вопросам, связанным с внешней политикой, включая механизмы влияния на зарубежную аудиторию»
.Безусловно, интернет-платформы предоставляют прямой доступ к различным социальным группам внутри страны и за ее пределами, используя пакет экономических, дипломатических, политических и других мер в целях применения цифровой дипломатии как эффективного инструмента управления массами, определения ключевых персон влияния, формирования зарубежного и отечественного общественного мнения, распространения своих идей.
Таким образом, можно выделить несколько областей, где цифровая дипломатия уже прочно закрепилась как полезный инструмент внешнеполитической деятельности. Прежде всего, это публичная дипломатия: использование цифровой дипломатии для прямого общения с целевой аудиторией, иногда с целью привлечения авторитетных мнений и установления продуктивного диалога, а также использование механизмов влияния на аудиторию с целью реализации и сопровождения внешнеполитических решений. Крайне актуальны цифровые технологии и в области управления информацией: сбор и анализ огромного объема данных для политических прогнозов и стратегического планирования помогают осуществлять выработку и подготовку внешнеполитических решений.
3. Основные результаты
Впервые значимость дискурсивного воздействия в официальном цифровом пространстве была отмечена представителями американских политических кругов в сентябре 2001 года в Вашингтоне на конференции «ИнтернетДипломатия-2001», главной доминантой повестки дня которой стал вопрос о роли новейших информационных технологий в обеспечении лидерства США в сфере внешней политики . Порождённый в ходе конференции термин «цифровая дипломатия» использовался применительно лишь к публичной политики США, проводимой через цифровые каналы.
Вскоре цифровые технологии внедрили в свою деятельность также дипломатические ведомства ведущих мировых держав, привлекая тем самым внимание не только политической элиты, но и широкой аудитории – от экспертов-специалистов до активно включенных в политические процессы групп населения. Стремясь привлечь как можно более широкую аудиторию, дипломаты, прилагая профессиональные компетенции, соперничают в своих аккаунтах. Следует заметить, что количество официальных дипломатических аккаунтов в социальных сетях постоянно увеличивается.
Формирование нового геополитического устройства современного мира, требует публичной открытости дипломатической среды по отношению к обществу, выстраивания коммуникативного события в рамках систем культурных кодов, транслируемых адресату с целью формирования у него соответствующего восприятия и оценки события, создания в социальных сетях общедоступных интернет-страниц государственных учреждений, персонифицированных страниц членов правительства и послов. В цифровой дипломатии активно задействовано медийное пространство, что естественным образом отражается на характере коммуникации и вовлеченности в этот процесс различных социальных групп населения.
Очевидно, что дискурсивная практика цифровой дипломатии имеет явно выраженную социолингвистическую направленность, специфика которой проявляется на лингвокультурологическом, лингвоаксиологическом и лингвосемиотическом уровнях языка, особенно наглядно в ситуации, когда в государствах с различными общественно-политическими и экономическими системами функционирует единый национальный язык . Не случайно эта проблема в той или иной степени затрагивалась в связи с немецким языком в ГДР и ФРГ и русским языком конца 80-х – начала 90-х годов ХХ в. .
Социолингвистические особенности дискурсивной практики цифровой дипломатии проявляются также в зависимости от изменения тех или иных компонентов коммуникативной ситуации: социальная роль говорящего-слушающего, эмоциональный фактор между говорящим и слушающим, тональность общения (официальная, нейтральная, дружеская), цель, средство общения (стиль языка, параязыковые средства – мимика, жесты, позы и т.п.); способ общения (устный/ письменный, контактный/дистантный); место общения .
Приоритетное внимание необходимо уделить особенностям когнитивной семантики цифровой дипломатии – переходу лексических единиц из одной формы реализации в другую, обусловленных изменением профессиональной компетенции участников коммуникативного акта. Естественно, что такой угол зрения неизбежно предполагает обращение к некоторым положениям когнитивной лингвистики, «центральная задача которой состоит в описании и объяснении языковой способности и/или знаний языка как внутренней когнитивной структуры и динамики говорящего-слушающего» . Одним из важнейших постулатов когнитивной семантики, а именно она представляет в связи с нашим исследованием особый интерес, является положение о том, что познающий субъект – носитель когниции – является активным началом, генерирующим значения выражений, а не берущим их готовыми [там же]. Действительно, человек описывает языковыми формами не столько объективно существующую ситуацию, сколько то, что и как он воспринял и понял. Именно отражение субъективного образа объективного мира и лежит в основе обозначения словом объекта, явления или события , что неоспоримо существенно важно при выстраивании коммуникативного события в формате цифровой дипломатии.
Для восприятия транслируемой информации необходимы специальные познания, навыки и способности, которые в совокупности формируют адекватное и верное восприятие и понимание. Восприятие коммуникативного события фильтруется через систему знаков, установок и актуальности содержащейся в нем информации, преломляется через призму культурных кодов и индивидуальных особенностей человека, сложившуюся систему воззрений, верований, нравственных ценностей, предрассудков и стереотипов, что образует сложную систему, направленную на анализ и формирование соответствующей оценки коммуникативного события,
Дискурсивная практика цифровой дипломатии представляет собой процесс отбора, систематизации и интерпретации информации, направленный на конструирование политической действительности с помощью вербальных и невербальных средств. В таком понимании целесообразно было бы отметить, что дискурсивная практика цифровой дипломатии является одним из ключевых объектов анализа коммуникативного события, существующего в рамках взаимодействия разных профессиональных и социальных групп глобального диалога. В этом контексте, как правило, внимание исследователей сфокусировано на анализе текстовых массивов (в том числе устной речи) – по сути, на анализе языковой картины мира разных социальных групп глобального диалога, модели поведения, культурных смыслов, систем знаков и символов.
Важным аспектом дискурсивной практики цифровой дипломатии является интенсивность, открытость информационного потока в электронных сетях, который посредством совокупных языковых форм подачи информации (информативной заданностью – «информем» . Может изменять видение политической реальности у аудитории, повлиять на социальное и индивидуальное поведение человека. Информационные маркеры в дискурсе цифровой дипломатии являются первичными в подаче информации.
Поскольку цифровая дипломатия репрезентируется в первую очередь через сетевое коммуникативное пространство, основной единицей подачи информации является текстовой формат. Текст в данном случае рассматривается с позиций «социального конструктивизма, направления, в рамках которого предполагается, что текст – это результат практики в какой-либо области, т.е. общение и письмо, связанное с деятельностью представителей социальной группы» . Отличительной характеристикой текстов в дискурсивной практике цифровой дипломатии является их технологическая гипертекстуальность, особенностью которой является то, что основной текст создает систему связей между отдельными текстовыми пространствами с помощью встроенных в него гиперссылок Т. Нельсон . Подобная коммуникация расширяет информационные возможности, обеспечивает интерактивность на неограниченно удаленном расстоянии и квазисинхронность – порождение, передача и восприятие информации. В цифровой дипломатии существуют каналы с различной степенью синхронности. Например, официальные сайты внешнеполитических ведомств можно относить к асинхронным каналам коммуникации, когда порождение и восприятие сообщений происходят поступательно, а не параллельно. В социальных же сетях дипломатических миссий, коммуникативное событие может возникать и ретранслироваться одновременно с процессом происхождения события, в этом смысле работа социальных сетей предполагает незамедлительность восприятия. Очевидно, вышеупомянутое не отражает всех особенностей порождения речи в текстах цифровой дипломатии, однако позволяет понять и изучить принцип дипломатического цифрового дискурса, его влияния на формирование новой языковой реальности, выбор тематики, регламент технологий, ожидаемые результаты.
4. Заключение
Очевидно, что глобальная сеть цифровой дипломатии является мощным ресурсом, воздействующим на общественное мнение, в том числе в сфере международных отношений. В условиях формирования нового мирового порядка на смену информационной глобализации приходит фрагментация интернета. Цифровые технологии и интернет становятся ареной геополитических противоречий и борьбы за лидерство соотношения сил на мировой арене.
Цифровая дипломатия, которая включает в себя применение информационно-коммуникационных технологий с целью достижения внешнеполитических целей государства, становится ключевым инструментом межгосударственной конкуренции и конфликтов с вовлечением различных профессиональных и социальных групп глобального диалога. Очевидно, коммуникационные технологии и дискурсивная практика цифровой дипломатии влияют на формирование новой языковой реальности, приводят к возникновению новых рисков, так как возможности интернета используются не только для миротворческих целей, но и зачастую для распространения и пропаганды чуждой идеологии, фейковой внешнеполитической информации. В этой части целесообразно было бы проанализировать риски и преимущества дискурсивной практики цифровой дипломатии в сравнении с традиционной и то, как это отражается на языковом уровне.