ОСОБЕННОСТИ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ АЛЛЮЗИВНЫХ ИМЕН В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТЕ

Введение

Современный этап развития науки и общества характеризуется широким интересом к проблемам текста, к особенностям его воздействия на читателя, к вопросам порождения текста, его анализа. Мы приходим к эпохе управляемого текста и управляемого сознания человека. Текст начинается пониматься как аргумент для изменения картины мира человека, его сознания [1]. Филология не остается в стороне от процессов, происходящих в современной науке. Особую роль приобретает взаимодействие различных знаковых систем, пластов культуры. В данных условиях особую значимость приобретает взаимодействие текстов и широкое понимание самого текста. На наш взгляд, подчас, текст управляет нашим восприятием реальности, и реальность будет по-разному отражаться в сознании в зависимости от интерпретации, предложенной в тексте. З.Я. Тураева выделяет поэтику ассоциаций, когда текст включается в континуум мировой культуры [1]. В связи с этим, актуальной становится проблема приращения смысла, цитирования и введения в текст элементов других текстов. Маркерами интертекстуальности являются цитаты, аллюзии, образные средства [2]. В данной работе исследуются функции аллюзивных имен в художественном тексте.

Основными методами исследования являются аналитический метод, метод контекстуального анализа, метод интертекстуального анализа. В ходе исследования художественных текстов так же использовался метод сплошной выборки аллюзивных имен.

Изучая произведения классиков, таких, как Ч. Диккенс, Дж. Остин, О. Уайльд и другие, читатель сталкивается с огромным количеством цитат и аллюзий на произведения У. Шекспира, библейские тексты, английские народные произведения. Может появиться иллюзия, что цитирование характерно только для классической литературы, аллюзии служат средством выражения кругозора автора, его начитанности, и во многом данное явление устарело. Однако, как показывает опыт изучения более современных авторов, цитирование, наоборот, продолжает оставаться актуальным в литературе, активно используется в построении текстов. Напрашивается вывод об универсальности данного явления.

Поскольку управление восприятием играет важную роль в настоящее время, то можно поставить вопрос о возможности использования аллюзивных имен в данном аспекте. Как отмечает Г.Р. Яусс, «психический процесс усвоения текста на первичном уровне эстетического опыта состоит не в случайном нагромождении субъектных впечатлений; при первом чтении идет прокладывание определенных направлений в процессе управляемого восприятия» [3, C. 194]. Автор подчеркивает необходимость эстетического опыта читателя. Можно говорить об эстетической функции аллюзий, аллюзивного имени.

Прежде чем выявлять основные функции аллюзивного имени, обратимся к имеющемуся научному опыту по данному вопросу. В классической работе А.В. Суперанская выделяет четыре основные функции имен собственных: коммуникативную (имя как основа для сообщения и общения), апеллятивную (как призыв и воздействие на собеседника), экспрессивную (характерна для аллюзивных имен, обладающих культурно-ассоциативными коннотациями) и дейктическую (указательную). Кроме того, специальными ономастическими функциями являются идентификация объекта и социальная легализация личности [4, С. 272-274].

Н.В. Васильева выделяет такие функции собственных имен в художественном тексте, как идентифицирующая, функция создания иллюзии реальности повествования,  характеризации, перспективации, эстетическая функция, морфологизации [5, С. 132-129]. Эти функции выделяются на основе классификации Д. Лампинга и они включают все имена собственные в произведении. Аллюзивные имена, на наш взгляд, требуют особого подхода в силу своей специфики и культурной отнесенности.  

Е.Ф. Исаева, опираясь на работы Н.А. Фатеевой, подчеркивает роль аллюзии в создании подтекста, выражения имплицитного смысла текста. Исследовать выделяет такие функции аллюзивного имени, как текстопорождающая, экспрессивная (эстетическая, стилистическая), символическая (поэтическая) и интегрирующая [6, C. 47]. На наш взгляд, пристального внимания заслуживает эстетическая (экспрессивная, стилистическая) функция, которая проявляется в том, что аллюзивное имя, вводимое в контекст, может выходить за рамки родной ономастической системы читателя. Автор посредством этой функции сообщает о своих культурно-семиотических ориентирах, прагматических установках, сообщая тексту престижность, одиозность и другие черты [6, С. 49].

Мы считаем, что нужно разделять экспрессивную функцию и функцию выражения социального статуса. Экспрессивная функция – это выполнение стилистической функции аллюзивного имени, связанное с коннотациям, выразительностью. Функция выражения социального статуса имеет отношение к общему уровню повествования, к созданию портрета персонажа как начитанного и разносторонне образованного человека. Наличие имен часто может приводить к возвышенности повествования, выводя текст на более высокий духовный уровень. А также способствовать созданию иронии, когда образ не соответствует этому заданному уровню. Например, в книге Дж. Голсуорси мы сталкиваемся с иронией: By the cigars they smoke, and the composers they love, ye shall know the texture of men’s souls. Old Jolyon could not bear a strong cigar or Wagner’s music. He loved Beethoven and Mozart, Handel and Gluck, and Schuman, and, for some occult reason, the operas of Meyerbeer; but of late years he had been seduced by Chopin, just as in painting he had succumbed to Botticelli. In yielding to these tastes he had been conscious of divergence from the standard of the Golden Age. Their poetry was not that of Milton and Byron and Tennyson; of Raphael and Titian; Mozart and Beethoven. (J. Galsworthy, “The Man of Property”) [7]. В одном контексте оказываются сигары и музыка Вагнера, оксюморон приводит к ироничности контекста, выражающего связь предпочтений в музыке и картинам приверженность человека какому-то стилю. Но этот стиль не является реальным отражением чувств героя, а данью моде и эпохе.

Аналогичный пример из книги У.С. Моэма: Brabazon thought Chippendale would be more in keeping with Mrs Bradley’s personality. (W.S. Maugham, “The Razor’s Edge”) [8]. Ироничность контексту придает сочетание личности миссис Брэдли и мебели марки чиппендейл, символа респектабельности и достатка. 

L.M. Cherchata приводит классификацию аллюзий Питера Вердонка, согласно которой ряд функций, таких, как эстетическая, символическая, коннотативная, уже упоминались в других таксономиях. Однако дополнительно выделяются идеологическая функция, связанная с воссозданием политической и социальной атмосферы, вклад в развитие темы и структуры литературного текста, передача национальной ментальности, усиление проблемы, ее заострение, а также полемическая функция, функция создания иронии [9, С. 91]. Мы можем сделать вывод о том, что многие функции выделяются учеными и носят различные названия. Общими являются эстетическая, экспрессивная, символическая, текстообразующая функции.

В работах подчеркивается огромный ассоциативный фон аллюзивных имен, их участие в отражении авторского мировидения, социальный контекст эпохи [10]. Д.М. Дреева, И.К. Костуева подчеркивают, что аллюзия является посредником интертекстуальных отношений, выполняет в художественном тексте смыслообразующую функцию, функцию апелляции к авторитетам, демонстрации эрудиции автора и орнаментальную функцию [11].

Некоторые авторы выделяют специфически стилистические функции аллюзивного имени. Т.С. Сиренко считает, что аллюзия выполняет функцию создания иронии, комического эффекта, сравнительно-уподобительную, окказиональную (отсылка к определенному явлению, факту, прагматическая функция) функции [12].

Главный герой романа Ника Хорнби “Мой мальчик” подросток Маркус мечтает о семейном обучении, но у него нет денег, чтобы платить за обучение. Его содержит мама, которая вынуждена много работать, потому что она единственный кормилец в семье. В связи с  этим, Маркус упоминает имя героя фильма «Один дома» Маколея Калкина, который получил домашнее образование: The only other kind of person he could think of who didn’t go to school was the Macaulay Culkin kind. They’d had some thing about him on Saturday-morning TV once, and they said he got taught in a caravan sort of thing by a private tutor….Macaulay Culkin probably got three hundred and fifty pounds a week, maybe even more, which meant that if he were Macaulay Culkin he could pay his mum to teach him. But if being Macaulay Culkin meant being good at drama, then forget it: he was crap at drama…Which was why he wanted to be Macaulay Culkin. Which was why he was never going to be Macaulay Culkin in a thousand years, let alone in the next few days. (N. Hornby, “About a Boy”) [13]. Данное аллюзивное имя выполняет текстообразующую функцию. Оно формирует мысль героя в абзаце и повторяется на протяжении всего текста, читатель понимает, какую важную роль играет это имя в картине мира мальчика. Он не просто любит этот фильм, но буквально готов войти в образ героя, походить на него.

Заключение

Как показывает проведенный обзор и результаты исследования, аллюзивные имена представляют собой особые, культурно насыщенные знаки текста, которые выполняют множество функций, включающих экспрессивную, эстетическую, символическую, текстообразующую, функцию выражения эрудиции автора и выражения социального статуса. Изучение функций аллюзивных антропонимов имеет большие перспективы и научную значимость в связи с развитием филологической науки, изменением перспективы восприятия текста, антропоцентричностью и ассоциативностью современного мышления. Цитирование активно используется  в современных текстах, изменяются источники, а также орнаментальность текста, способы отражения мировоззренческих ценностей. Однако интертекстуальность и использование аллюзий носят универсальный характер, видоизменяясь, продолжают играть важную роль в построении художественного текста.