ТЕХНИКА КАК ФАКТ АНТРОПОЦЕНТРИЗМА

Человеку с древних времен свойственно стремление освоить окружающую его действительность, для этих целей он разрабатывал и совершенствовал множество функционально разнообразных приспособлений и устройств. Вопрос о том,

Одной из популярных гипотез зарождения примитивной техники является принцип органопроекции, положивший начало философии техники, инициатором которого считается Э. Капп. Суть его заключается в следующем. Исходя из того, что на заре цивилизации люди структурировали пространство на основании присущих им физических свойств и действий, Э. Капп высказал предположение о том, что и орудия труда человек создавал, во многом беря за основу самого себя, путем подражания собственным органам. Эта мысль опирается на прямое наблюдение.

Например, рукоятка самодельного молотка являлась продолжением руки, а сам первобытный молоток заменял кулак. Подмечено сходство лопаты, граблей и плуга с кистями рук, ладонями, пальцами с ногтями, так удобными для земляных работ. Способность зубов крепко удерживать вполне могла привести к идее создания клещей, а крошить – пилы. В конструировании орудий труда были задействованы и нижние конечности человека – ноги и т.д. [9, C. 95-104].

Этому положению есть множество примеров, если мы посмотрим на номинации простейших приспособлений, актуальных и по сей день. Обратим внимание, как человеком улавливается общность между орудиями труда и им самим благодаря их внешнему подобию или сходству выполняемых движений.

Так, среди технических терминов нетрудно найти такие номинации, как «волосок» (тонкая пружина, нить, проволока в каком-нибудь приборе), «зуб», «зубец» (выступ, обычно острый, на инструменте, орудии, части машины), «горлышко» (верхняя суженная часть устройства), «ушко», «проушина»,  (небольшое отверстие продолговатой формы в различных механизмах, «головка» (молотка, насаженная на рукоятку), «плечо» (часть рычага), «кулачок» (насадка на вращающийся вал), «рукоятка», «ручник» (молоток с деревянной ручкой), «бородка» (деталь топора), «язычок» (пластина рубанка), «шейка» (узкая часть устройства), «щека» (боковая часть лезвия топора), «щечки» (боковая часть щипцов или плоскогубцев) и т.п. [13].

Несмотря на наличие многочисленных примеров, до сих пор не существует единого мнения относительно философских учений Э. Каппа. Многие из его идей развиты и продолжены такими исследователями, как И. Ньютон, Р. Бойль, Э. Юр, или опровергнуты, например П. К. Энгельмайером. 

С точки зрения последнего идея проектирования органов как основание для создания механизмов приложима только к некоторым доисторическим орудиям труда, которые можно рассматривать в качестве проекции наших конечностей [16, C. 120].

Мы в данной работе решили попытаться проанализировать, насколько принцип антропоцентричного толкования пригоден для объяснения создания машин более высокого уровня, может ли данная идея иметь место в современном мире. Для этих целей были изучены различные теории ученых, а также примеры из художественной литературы.

Методы

В процессе работы использовались следующие методы: методы контекстуального анализа, метод корпусной лингвистики, метод интроспекции.

Дискуссия

Общеизвестно, что с развитием цивилизации орудия труда, технические примитивы усложнялись, появлялись все новые замысловатые устройства, связь которых с движениями и внешним видом человека уже не столь очевидна. Однако и в данном случае можно провести некоторые параллели. Отождествление человеком простейшего орудия с самим собой, «приписывание» ему собственных функций и анатомического «устройства» можно обнаружить и у замысловатых приспособлений.

Так, по замечанию П. А. Флоренского, и более усовершенствованные приспособления имеют с органами одну цель, призваны решать конкретную задачу в ответ на конкретную потребность, их схожесть обусловлена выполняемой функцией.

В статье приводятся примеры: «проекция ладони – это утюг, глаза имеют сходство с лупой, теплокровность сравнивается с термостатом, а кости являются прототипом железобетонных конструкций. Подзорная труба, фортепьяно, орган представляют собой несовершенные проекции глаза, уха, горла. Человеческая нервная система проецируется телеграфными кабелями и электрическими сетями» [14, C. 152 – 161].

Более современным аналогом «органопроекции» представляется понятие «внешние расширения человека» М. Маклюэна. Важной темой его книги является мысль о том, что все технологии - суть расширения наших тел и чувств, нацеленные на увеличение энергии и повышение скорости.  Главная черта как простейших орудий труда, так и замысловатых машин – экономия жеста – есть непосредственное выражение того или иного физического давления, заставляющего нас вынести наружу, или расширить самих себя. Человек может выразить это стремление как плугами, так и локомотивами. 

В отличие от простых орудий труда, усиливающих жест, машина есть «овнешнение» внутренних процессов. В пример приводится электричество, которое, как и мозг, является средством вхождения в контакт со всеми гранями бытия сразу.  Микрофон и телефон также видятся порождением долгих попыток воспроизвести человеческими средствами физиологию, напрямую смоделированными по образу и подобию строения рта и уха, расширяющие и усложняющие слух и голос. Ухо также можно сопоставить с радиоприемником, расшифровывающим радиомагнитые волны и перешифровывающим их в звук, а голос сравнивается с радиопередатчиком, способным переводить звук в волны. Человек в ходе обычного применения технологии (то есть своего всевозможными способами расширенного тела) постоянно модифицируется ею, и, в свою очередь, находит все новые и новые способы ее дальнейшего совершенствования [11, C. 56].

Также существует мнение о том, что глаз человека навел его на идею создания оптических приборов, например, он аналогичен по своему устройству фотоаппарату. Стетоскоп был изобретен для усиления функции уха, насос работает по принципу сердечной деятельности.

В подтверждение данной точки зрения приведем примеры из художественной литературы, иллюстрирующие, что и в более сложных технических устройствах человек продолжает видеть самого себя.

Так,  автомобиль представляется живым организмом: Автомобиль – как лакмусовая бумажка, проявляющая истинное содержание – душевный мир ее хозяина, черты его характера и подлинный темперамент. У машины – лицо и тело ее хозяина [1]. Понимаешь, Глаша, этот автомобиль – личность, джентльмен, он красив, интеллигентен, престижен, наконец экономичен и романтичен одновременно [8]. Стало классическим сравнение сердца с мотором. Первым делом автослесарь слушает, как работает мотор - сердце автомобиля [15]. Броня моя – кожа, изъедена ржой. И двигатель-сердце, как будто чужой [10]. Машина наделяется собственной жизнью через указание на ее способность к дыханию: Мерно, медленно отдавались из глубины вздохи машины [5]. Практически каждой ее системе можно найти аналогию в человеческом теле. Кузов «списывается» с «туловища», а колеса – это «ноги». Отмечено сходство внешнего дизайна машины с человеческим «лицом», где фары – «глаза», учитывая и расположение их, и парность, а бампер – «рот». Вот уже сто лет, как в нашем городе ездят машины, но у них почему-то очень грустные фары-глаза [2].

Приведем мнения о том, что самые современные компьютерные технологии являются в своей сущности «человекоразмерными». Есть предположение, что профессионал своего дела изобрел компьютер, взяв за основу модель собственного сознания: долгосрочную и краткосрочную память - жесткий и мягкий диски, образы, возникающие в нашей голове - изображения монитора.  Компьютер, безусловно, обладает встроенным интеллектом. Человек и компьютер как бы составляли одно целое, один огромный мозг с интеллектом Франсуа и возможностями машины [12].

Приведем и другие примеры из художественной литературы, в которых различные приспособления и устройства уподобляются человеку. Так, двигатель самолета сравним с головой. Над одной шестой в небо ввинчивал с грохотом нимбы свои двухголовый святой [4]. Микрофон похож на горло: Он бальзамом мне горечь вливает в микрофонную глотку мою [7].

Результаты

Безусловно, в наши дни техника создается на основе уровня развития инженерных наук и технических знаний. Форма большинства современных изобретений и фигура человеческого тела имеют мало общего между собой, и соотносить человека с вещами через жесты становится сложнее. Технические изобретения стали утонченнее и совершеннее своих органических аналогов.

Не вызывает сомнения, что усложненные приспособления удаляются от мира человека. Так, обычный пользователь компьютера вряд ли усматривает аналогии в работе собственного мозга и высокотехнологичного устройства, процесс работы которого ему невидим и не понятен. По достижении определенного уровня сложности предмета человеку трудно разобраться во всех его предлагаемых функциях, тем более в устройстве, поэтому он мало ассоциирует их с собой. Современные приспособления часто превосходят запросы и познавательный уровень их пользователей. Возьмем, к примеру, бытовую технику, такую как телевизор, холодильник, телефон. Успешно пользуясь телевизором каждый день, мы не имеем ни малейшего представления о его устройстве, принципе работы. Взаимосвязь между действиями человека и машин становится неочевидной [3, C. 210 – 238].

Потребности людей выходят за пределы их простых движений. Техника уже не опирается на ранее известные жесты, навыки людей, человеческое вме­шательство оказывается минимальным, кнопки, рукоятки и сами операции с вещами как таковые больше не требуют ручного труда. Ненужными оказыва­ются многие привычные жесты, вещи ста­ли сложнее, чем действия человека по отношению к ним. Челове­ческое тело теперь наделяет вещи лишь знаками своего присутствия, а в остальном они функционируют автоном­но [6, C. 50-61].

Тем не менее, все приведенные нами примеры могут рассматриваться как косвенное подтверждение наличия отголосков органопроекции и в современном мире. Создавая более совершенные приспособления, человек в некоторой степени продолжает смотреть на то, как устроен он сам, порождает новое по своему образу, может быть, и не задумываясь об этом.

Заключение

Можно говорить о том, что в сложных приспособлениях подражание внешней форме человека, работе его рук и ног начинает отступать назад. Если раньше на орудиях труда, на их применении и устройстве лежал четкий отпечаток человеческого образа и подобия, то на уровне сложного технического изделия такая тесная связь является не очевидной.  Однако, даже если усложняющиеся машины теряют внешнее сходство с человеческим органом, функции тела сохраняют свою важность для технического развития. На автоматические изобретения проецируются уже не жесты и телесный образ человека, но его потреб­ности, способности, результат познания и развития ума.