КОМИЧЕСКОЕ В СОВРЕМЕННОЙ ЖЕНСКОЙ ПРОЗЕ КАЗАХСТАНА (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Г. КУРГУЛИНОЙ)
КОМИЧЕСКОЕ В СОВРЕМЕННОЙ ЖЕНСКОЙ ПРОЗЕ КАЗАХСТАНА (НА ПРИМЕРЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ Г. КУРГУЛИНОЙ)
Аннотация
Рассмотрение темы взаимоотношений в современной семье, иногда под комическим углом зрения, помогает понять, какие составляющие обеспечивают женской прозе особую любовь и популярность. В статье анализируется малоисследованный пласт современной русскоязычной прозы Казахстана – произведения Г. Кургулиной. Это определило актуальность данной статьи. В российском и западном литературоведении имеется определенная база трудов по изучению женской прозы на примере творчества писательниц как отдельных эпох, так и всего литературного явления в целом. В казахстанском литературоведении есть только ряд работ, затрагивающих данную тему. Произведения Кургулиной впервые рассматриваются системно с точки зрения преломления в них иронического и трагикомического, что определило новизну нашего исследования. Такое культурно-литературное явление, как женская проза, представляет определенный интерес не только для литературоведов, но и культурологов.
1. Введение
Актуальность статьи связана с тем, что она предоставляет возможность обратиться к малоисследованной проблеме: преломление комического в современной русскоязычной женской прозе Казахстана и тем самым включиться в дискуссию о путях развития женской литературы рубежа веков. Необходимо отметить, что в последнее время наблюдается возрастание интереса к феномену «женская литература Казахстана». Однако в контексте комического данное литературное явление еще не было предметом исследования. Этот факт определяет научную новизну данной статьи.
Методологическая база: в работе использованы такие методы, как структурно-семантический, сравнительно-исторический, текстологического анализа, позволившие обратиться к культурологическим, лингвистическим, психологическим исследованиям и использовать их данные.
2. Обсуждение
Об интересе к российской женской прозе XX и XXI веков свидетельствует ряд исследований. Желание человека понять, в чем смысл существования; попытки найти ответы на вечные вопросы о смысле бытия; становление и развитие характера, одиночество, счастье, страх, любовь; экзистенциальные, эсхатологические мотивы; осознание детских проблем; описание детского восприятия жизни и мышления; своеобразие психологии подростков – вот далеко не весь перечень тем и проблем, рассматриваемых в произведениях женщин-писательниц. Разумеется, у каждого автора они представлены по-своему, в сочетании с другими темами и мотивами, но все же «основное здесь не то, как происходит возникновение и развитие событий или действий, а лицо, точка зрения на происходящее, поэтический мир, система ценностей» .
Это и многое другое было обобщено и проанализировано в диссертационных исследованиях Т.А. Ровенской , Е.В. Широковой , Н.В. Воробьевой . Данные работы – «попытка обзора» истории и развития творчества писательниц рубежа ХХ-ХХI вв. Так, например, Н.В. Воробьева считает, что, несмотря на изменения исторической эпохи, все же есть набор определенных особенностей поэтики, который весьма устойчив в литературной традиции. К нему относятся: темы любви и замужества, новой женщины, свобода пола, исповедальный автобиографизм. Все это свидетельствует о том, что женская проза рубежа ХХ-ХХI вв. – это своеобразное продолжение поиска ответа на вопрос о специфике женской субъективности и, в частности, субъективной личности писательницы.
Т.А. Ровенская проанализировав женскую прозу конца 1980-х – начала 90-х гг. выделяет такую ее особенность как агрессивность. Её цель – разрушить традиционное представление о женщине и женственности, поскольку в основе подобных представлений маскулинный взгляд на женщин и окружающий их мир. Одним из основных лейтмотивов творчества писательниц указанного периода является тема состояния современных отношений между мужчиной и женщиной, которые проникнуты кризисом доверия и ожиданий, но при этом переполнены взаимным разочарованием, обидами и претензиями друг к другу. Другой отличительной особенностью женской прозы указанного периода является то, что особую трактовку и своеобразные способы отражения получили социальные проблемы.
Авторы работ также анализируют сборники современной женской прозы, их мемуаристку и публицистику.
Казахстанские исследователи также обратили внимание на специфику современной женской прозы. Л.И. Абдуллина в своих работах анализирует творчество трех современных писательниц Казахстана – У. Тажикеновой, С. Назаровой и Л. Калаус . В основе их произведений лежит личный повседневный опыт, среда и быт. В рассказах и повестях определенное место отводится социальному аспекту их жизни, материальной неустроенности. И все же, несмотря на некоторые проблемы, по мнению Л. Абдуллиной, героини этих произведений стремятся проявить несгибаемость характера и нравственное превосходство .
Ж. Мамбетов, М. Жолшаева рассмотрели типологию женских образов в контексте современной молодежной прозы .
Казахстанский литературовед А. Темирболат отмечает, что национальная женская проза ярко представлена произведениями Г. Кургулиной. В ее рассказах и повестях темами для рассуждения становятся двоеженство, взаимоотношения старшей и младшей снох, изменение национальных семейных традиций и отношения к ним, самореализация женщин .
Свою первую книгу «Байбише. Старшая жена» Г. Кургулина опубликовала в 2012 году. В первом романе рассказывается о сложных взаимоотношениях между родными людьми – мужем и женой, их родственниками. От таких отношений страдают в первую очередь дети.
Сложный и иногда противоречивый характер и поступки Жанибека – главного героя, его матери Жамал апай, их сына и внука Касыма стали основой второго романа «Токал. Младшая жена», который вышел годом позже. Вторая книга стала своеобразным тематическим продолжением первого романа. Основная тема обоих романов – проблема двоеженства в современном казахстанском обществе. Сама автор отмечает, что смысл ее произведений заключается в том, «чтобы новые, чаще всего молодые жены (токал) не завидовали и не пытались отобрать счастье, положение и более высокий статус первых законных жен (байбише)».
В качестве основных персонажей своих произведений писательница выбирает «средних» «обычных женщин». Чаще всего это домохозяйки, учителя, работники торговли или же те, кто вынужден в силу обстоятельств работать дворниками, нянями.
Сам тон повествования в рассказах «Кукушка», «Тещин язык и несчастный зять», «Яблоко от яблони» и других содержит трагикомические ноты. Социально-бытовая сторона взаимоотношений между старшим поколением семьи в лице свекрови и младшим поколением в лице снохи становится своеобразным мерилом семейных традиций. В данном контексте изображены изъяны современного казахстанского общества. Обыкновенные люди, некоторые государственные служащие в силу различных обстоятельств, например, стараниями жен, чересчур привязаны к материальным благам. Они цинично устраивают свою жизнь исключительно по правилам материальной состоятельности, стремятся принадлежать к элитному слою общества. В таких героях и героинях Кургулина не показывает их духовное перерождение. Чаще всего они так и остаются со своими «правилами жизни». Честолюбие, бездушие, жадность уже с раннего детства проявляются в их характерах, а с годами развиваются и переходят в обостренную форму, проявляясь в необузданной страсти к деньгам и материальным благам: «Повезло тебе, Макпал, не то, что нам! У нас такие жадные, невоспитанные снохи, только своим родичам всё тащат!» – завистливо вздыхали свекрови Разие окружающие. Все недовольны были своими снохами, все тряслись за своё добро!» .
Женщины-героини страдают, испытывают раздражение или от бытовых неурядиц, или от зависти к тем, кто живет богаче. Многие из героинь Кургулиной – молодые девушки, приехавшие с периферии, стремящиеся выйти замуж только за обеспеченного и состоятельного человека для того, чтобы остаться жить в городе.
Почти все романы и рассказы Г. Кургулиной проникнуты комическим, но в то же время стержень повествования образуют проблемы взаимоотношения в семье. Инвариант мотива непонимания людей, их разобщенности, некоммуникабельности представлен в произведениях посредством комического, трагикомического и сатирического.
Например, неискренность в отношении между близкими подругами в рассказе «Дочь вдовы» описывается так: «Почти все присутствующие одновременно подумали, скрывая свои мысли за лживыми улыбками: «Какая эта Гульдана все-таки прожорливая, она даже толком и не жует, глотает как бегемот…» .
Чаще всего героини Кургулиной, а это снохи и их свекрови, не хотят сострадать, мучают друг друга, уязвленные своим семейным статусом. Практически каждая из них находится в своем внутреннем духовном вакууме. Единственный способ выражения своих чувств для них – это ругань, использование в своей речи бранных слов, оскорблений и т.п.: «Сытые, самодовольные сучки забыли, кем были когда-то сами! Можно подумать, ханскими дочерями родились <…>. В Аду будете гореть, если не раскаетесь, толстомордые и толстозадые твари!» – примерно так костерила (про себя!), конечно, добрая апай. А вслух, почти спокойно улыбаясь, сказала: «Простите, мне что-то нездоровится! Наверное, на погоду голова разболелась, кружится! Я пойду домой, хорошо?» .
Или «…Амина стояла твердо на своем, и только всем присутствующим мило улыбалась! Зато на улице женщина дала волю своим чувствам: она шла и громко, распугивая прохожих, ругалась матом и ревела в три ручья. Апай, несмотря на свой довольно почтенный возраст, оставалась в душе молодой и милой хулиганкой. Она любила (нередко!) выругаться как прапорщик в армии, или, как пьяный носильщик на вокзале или, если будет надо …как слесарь местного ЖЭКа, или как грузчик в порту (тоже под градусом, скорее всего!). Наверное, многие друзья и родственники, также сослуживцы и соседи любили Амину именно за это – веселый и добрый нрав!» . Как мы видим из примера, в описании чувств и поведении героини сквозит саркастическая ирония, связанная с ее постоянными попытками играть ту или иную роль на публике, в зависимости от обстоятельств. А бранные слова, обзывания – это своего рода маркер внутреннего безнадежного бунта разочарованного взрослого, обрушившийся на саму культуру. Использование жаргонизмов, ругани – это один из способов построения смеховой ситуации.
В своих произведениях Кургулина старается увидеть неоднозначность героинь – невесток, снох, их подруг, ближайших родственников, – которые не всегда способны противостоять обстоятельствам. А выявить их неоднозначность помогает введение в текст повествования комического: «Апашки, надо отметить, и сами устали сплетничать, даже языки у них заболели!» .
Из рассказа «Белая кошма и лоскутное одеяло» приведем другой пример: «Она скандалила всякий раз, по поводу и без всякого повода! Такие сцены играла, такие спектакли ставила перед мужем, сыновьями и снохой. Ну, заслуженная или народная актриса – да и только! Искусство потеряло в ее лице драматическую и комедийную актрису в одном лице, честное слово!» .
Писательская индивидуальность Кургулиной проявляется в ориентации на традиции Гоголя, когда вводится образ повествователя, в котором «настоящий автор воплощает гуманное мировоззрение», несмотря на различные скандалы и т.п. .
Скандал в некоторых рассказах писательницы становится основообразующим в развитии сюжета и характеристики героев. М.М. Бахтин считал, что скандал не меняет знаки с минуса на плюс, а раскрывает другое измерение, в котором персонаж – как в «доклассицистском театре» .
Мимо внимания писательницы не прошел незамеченным парадокс нашего времени: женщина – мать – устроительница домашнего очага одновременно является разрушительницей жизни своих близких, а также собственной: «...мать ее была тоже еще та штучка – палец в рот не клади! Где можно было промолчать, открывала шире рот и пошло, поехало… Улпан дала себе слово, обет, что не будет такой стервой, как её мать. Но, верно подмечено в народе, – яблоко от яблони недалеко падает! Проходили дни, месяцы, а молодая женщина все еще не находила общего языка с матерью своего любимого мужа <…>. С каждым днем, причем все больше и больше, стала раздражать ее милая свекровь, ее нравоучения» .
Краткие слова-характеристики поступков женщин-снох иллюстрируют зреющее недовольство по отношению к свекровям и тем самым становятся составной частью в создании абсурдного, а, следовательно, и трагикомического по своей сути. Ситуация скандала – это смысловая доминанта, которая в контексте приобретает смехообразующую функцию. М.М. Бахтин подчеркивал, что «скандалы и самобытность ломают эпическое и драматическое единство мира, пробивая брешь в устойчивом, естественном ходе человеческих дел и событий. Они освобождают людское поведение от предопределяемых его норм и объяснений» .
В рассказах Кургулиной, например, свекрови, чаще всего, преуспевающие женщины, живущие в достатке, окруженные любовью и заботой со стороны мужа, но, судя по их словам и поступкам, – воплощение зла: «У Шолпан были хронические болезни: воспаление щитовидной железы, почек, мочевого пузыря, и еще киста, мастопатия! А с недавних пор и сердечко стало пошаливать вместе с кровяным давлением! С таким букетом заболеваний трудно быть в хорошем расположении духа!» .
Подобная провокация на скандал – это своеобразное средство, с помощью которого выстраивается карнавальная картина окружающей героев действительности. Несмотря на иронию автора по поводу большого количества заболеваний у свекрови, можно ощутить и увидеть сочувствие писательницы к ней (кроме суждения: «С таким букетом заболеваний трудно быть в хорошем расположении духа!»). Героиня как бы сама признается, что у нее есть такие черты характера, как раздражительность, высокомерие, злобливость, но при этом все еще есть надежда что-то изменить, улучшить.
Ироническое, как и трагикомическое, является своего рода оттенком злобы и жестокости со стороны свекрови к снохе или наоборот. Эти негативные качества женщин всегда в повествовании переплетаются с любовью к своим детям, состраданием к ним, потому что материнство – высшее призвание женщины, своего рода мерило совести и морали.
Нередко писательница передоверяет повествование самим героям. Такой способ помогает лучше раскрыть их внутренний мир, а ирония, в свою очередь, становится основным способом видения и интерпретации окружающей героев действительности: «И наконец, я считаю, что такие женщины в большей степени сами виноваты в том, что их мужья мало или не зарабатывают вовсе! Безвольными и слабыми их делают сами женщины!» . Или другой пример: «Ведь охранники нужнее сейчас, чем учителя по истории» . При этом сама ирония – это своего рода бахтинский образ «незавершенности», то есть она ближе к «священной пародии», восстанавливающей утраченное единство мира» .
Многим героям рассказов Кургулиной присуща самоирония. В этом случае им удается проявить еще одну черту характера – способность взглянуть на себя и на свои поступки весьма иронично. «Старая свекровь, бабушка мужа защитила: «Нет, нет, малыш очень похож на нашего сына, с годами будет вылитый отец!» … Если что-то хорошее видели во внуке, то это было их качество. Если дурное – это, конечно, от снохи» . Здесь иронический комментарий характеризует одновременно взаимоотношения между снохой и родственниками мужа. При этом ирония автора-повествователя направлена как на молодую женщину, так и на пожилую.
Другой пример: «Они же все состарились раньше времени от своего собственного яда» . Здесь сарказм придает своеобразный трагикомический оттенок видоизмененному устойчивому архетипу – словам свекрови в сказке о Золушке: «Никогда я не думала, что он женится на ТАКОЙ, как ты! – через несколько минут продолжала женщина свои пытки. Мы всегда держали высокую марку, свой уровень. А тут, ох! Ты понимаешь, что ты не пара нашему Малику! <…>
Если бы ее сноха, горько заплакала бы, если бы стала просить прощение у Аксулу, она бы остановилась! Если бы эта гордячка нищая хотя бы раз в месяц говорила бы ей, своей благодетельнице, дорогой свекрови: «Спасибо за то, что приютили меня, сироту, подобрали с улицы, почти из помойки… Одеваете, обуваете, кормите, а то бы я без вас пропала!» Тогда бы Аксулу, возможно бы и пожалела, а глядишь, со временем даже (кто знает?) и полюбила бы эту сноху. Но эта нищенка держалась с таким достоинством, будто была ханской дочерью!» .
Кургулина практически во всех произведениях пытается удержаться на серьезно-иронической ноте. Серьезность позволяет замечать такие подробности из жизни современной семьи, которые заставляют читателя увидеть, насколько всерьез волнует это самого автора. А ироническое позволяет уйти от морализаторства, потому что сама ирония ничего не утверждает. Такой подход роднит творческую манеру Кургулиной с рассказами С. Довлатова, который считал себя прежде всего «воссоздающим» то, что его окружает, а не «вспоминающим» автором.
Очень своеобразно комическое представлено в рассказе «Донжуан из соседней будки». Уж в самом названии присутствует юмор, и читатель может догадываться, что героем повествования может быть собака.
В традиции русской литературы ХХ века собака и ее трагическая судьба не раз становились основой сюжета. Достаточно вспомнить судьбу четвероногих героев произведений Г. Треопольского «Белый Бим Черное ухо» или Г. Владимирова «Верный Руслан». В данном контексте образ собаки является своего рода нравственным зеркалом, в котором в обобщенном виде описаны не только хорошие черты характера человека, но также его духовная и нравственная деградация.
Истоки данной традиции уходят в русскую литературу XIX начала XX веков. Можно вспомнить Муму И. Тургенева, Каштанку А.П. Чехова, энергичного Арто А. Куприна. Собака и метаморфозы с ней описаны в произведении М. Булгакова «Собачье сердце». Образ собаки встречается в произведении И. Шмелева «Мой Марс». Зарубежная литература также неоднократно обращалась к данному образу. Например, у Дж. Лондона в повествованиях «Зов предков», «Джерри-островитянин», Д. Джерома «Трое в лодке, не считая собаки», Э. Найта «Лесси», Ф. Кафки «Исследование одной собаки», Я. Пшимановского «Четыре танкиста и собака» мы встречаемся с героями-собаками и с интересом следим за их приключениями-злоключениями.
В повествовании Г. Кургулиной речь идет о псе по кличке Шарик, которого подобрала добрая женщина. Вообще собак, по мнению исследователей, мы сильно любим и горячо верим, что они любят нас взаимно, потому что они не только верны, но и «представляют собой утешение, дружбу, комедию, иронию, ловкость, бесконечные анекдоты. Собаки – это зеркало наших представлений о том, как выглядело бы гуманное общество» .
У героини рассказа недавно умер муж, но она не хочет обременять детей своим одиночеством, поэтому Шарик ей стал не просто другом, но и тем, о ком надо заботиться, кому можно доверить тайну. Через два года Шарик превратился в красивую дворняжку. «На него стали заглядываться почти все соседние собачки (сучки)… Он нередко влюблялся, но, получив желаемое, он быстро охладевал к своей пассии…
– Настоящий кобель, как все наши мужики! А ну, пошел вон!» - громко кричали ему соседки... Через некоторое время он «загорелся страстью» к Люське – соседней собачке, которая была неприступна, потому что <…> Люськину любовь убили, когда вылавливали и отстреливали бродячих псов <…>. И с тех пор, ни с кем, ни, ни! <…> Сколько собак, этих кобелей бегало за ней, неприступной вдовушкой – безрезультатно! <…> Когда под покровом ночи наш влюбленный прокрался в будку Люси, на него напала огромная овчарка! <…> Схватка была, к его счастью, непродолжительной, хоть достаточно кровопролитной (для него) <…>» .
Далее мы наблюдаем, как заботливо и по-доброму хозяйка относится к псу: «– Эх ты, ну, куда ты полез?! Надо же хоть немного думать головой! А если б ты погиб, он же больше тебя и сильней! – ласково, но строго отчитывала его дома хозяйка, обмазывая йодом все полученные раны. О, как же было приятно Шарику, что так его любят и жалеют. И почему она не собака, или он не человек?!» .
В данной повести при помощи комического описания поступков и мыслей Шарика используется прием «остранение», смысл которого сводится к тому, что на изображаемого героя-животного смотрим так, как будто видим его в первый раз, потому что автоматическая повседневная речь разрушается. Кажущееся привычным в образе пса – его виляние хвостом, лай, преданный взгляд на хозяйку и т.п. – «неожиданно воспринимается свежо, раскрываясь в истинном своем значении» .
Образ собаки не случаен. Как уже отмечено выше, он является зеркалом, в котором отражены не только человеческие страхи, угрозы, странности и желание запрещать, но и человеческие надежды, мечты, желания – не только то, от чего мы в себе отказываемся, но и то, в чем мы завидуем животным.
Комическое используется и в «Сказе о доброй снохе». Вообще сказ – это специфическая форма повествования, семантико-стилистическая нарративная традиция русской прозы, уходящая корнями в творчество Гоголя и Лескова . В 1910-1920-е гг., когда, по мнению Б.М. Эйхенбаума, была «неудовлетворенность традиционной литературной речью», сказ стал одной из наиболее востребованных форм литературного произведения . Анализу данного вопроса он посвятил ряд своих статей («Иллюзия сказа» и «Как сделана «Шинель» Гоголя»), которые вызвали определенную дискуссию среди исследователей , . По мнению М.М. Бахтина, одним из важных признаков сказа является установка на «чужую речь», которая во многом ориентируется на речь устную . Как отмечает О.Ю. Осьмухина, многие ученые неоднократно обращали внимание на исследование сказа . Некоторые из них ориентировались прежде всего «на передачу разговорного монолога героя-рассказчика», то есть это «своего рода моделирование «живого» разговора, появляющегося сиюминутно . Другие стремились передать «оригинальную манеру повествования» посредством лексики и синтаксиса носителя речи с ориентацией на слушателя . Для Е.Г. Мущенко и других сказ – это «способ заговорить именно от своего «я» . В. Шмидт в своем исследовании «Нарратология» выделяет такие признаки сказа, как устность, диалогичность, неожиданность .
В «Сказе о доброй снохе» заглавие соотнесено с образом главной героини и настраивает характер повествования на «лирический лад». Кургулина пытается продемонстрировать на примере жизни Кулян, какими нравственными качествами должна обладать молодая сноха – это доброта, преданность, честность, обаяние, чувство юмора.
В центре рассказа жизнь современной казахстанской семьи, вокруг которой концентрируются все действия. Каждый член этой семьи занят своим делом: муж – на государственной службе, свекровь проводит время со своими подругами. Кулян (добрая сноха) ведет домашнее хозяйство. Ее день наполнен различными делами (приготовление еды, уборка, стрика и т.д.) и разговорами с условными слушателями. Именно эти мнимые разговоры приводят к созданию своеобразной формы сказа-диалога. При этом Кургулиной удается естественно напомнить читателю о существовании собеседника. Обращения к нему органично вплетаются в текст и используются во множестве различных видов апеллятивов: «Она его мать, поэтому пусть берет, всем хватит, дай Аллах здоровья ее сыночку!» .
Само же повествование казахстанской писательницы построено как раскрытие характера главной героини – снохи Кулян – и того, что с ней происходит. При этом автор использует разные виды иронии. То, что писательница избирает героиней именно молодую женщину, можно объяснить отчасти биографическими причинами, но и тем, что писательница – женщина, как человек, более остро способна ощутить и понять проблемы современной семьи. Также она пытается показать, что важно в воспитании девушек – будущих снох и свекровей: «Почти двадцать пять лет муж Кулян отдавал своей матери половину своей зарплаты – ежемесячно! Согласитесь, не всякая сноха стерпит такое! Редко увидишь даже, чтобы хотя бы четверть зарплаты сына отдавала сноха свекрови!» . Автор «передает» свои собственные мысли как бы со стороны, что позволяет взглянуть на ситуацию с позиции чужого человека.
Одна из важных речевых характеристик центрального персонажа – установка на простоту и доступность языка с использованием горькой иронии: «Так часто бывает в нашей жизни, ревность и страх мучают пожилых людей. И судит, как правило, такая свекровь по себе: если она была сама когда-то дурной снохой и обворовывала муженька – тоже чьего-то сына – обманывала его, то, став свекровью, такая женщина подозревает в тех же грехах и своих снох!» . Этот отрывок подчеркивает алогизм происходящего.
Определенное место в творчестве Кургулиной занимает рассказ, в основе которого лежат аллегорическая образность и басенный тип условности. Так, например, в басне «Запоздалые слезы» образы мыши и её погибшего супруга позволяют автору высветить такие свойственные психологии людей черты характера, как необоснованная капризность, легкомыслие:
«Я виновата очень, что мужа моего, дорогого моего загрызла кошка!
Мне не вернуть его уже!
Прости меня, о Боже! – рыдала громко мышь ночами у себя, в своей норе.
Ей было очень одиноко и голодно одной…
Ах, и зачем я была такой капризной дурой?!
Зачем в ту ночь я масла захотела?
Иль мало было сыра мне? .
Некоторые черты характера, перечисленные в произведении, автор и превращает в объект иронии.
3. Заключение
Итак, тема современной семьи – одна из основных в творчестве казахстанской писательницы Г. Кургулиной. По ее мнению, семья – это основа жизни каждого человека. Человек в мире, где нарушаются многие вековые традиции, обречен на одиночество не только физическое, но и духовное. Взаимоотношения между молодыми женами, их отношение к свекровям, близким родственникам волнуют современную казахстанскую писательницу и заставляют поднимать в произведениях следующие вопросы: «Что такое милосердие? Что такое взаимопонимание? Что такое традиция?». Ироническое в произведениях Кургулиной, как и трагикомическое, позволяет найти ответы на данные вопросы. Наряду с этим оно предоставляет возможность не только выделить проблемы любви к деньгам, поисков состоятельного жениха, браков по расчету, жизни в семье мужа или отдельного от родителей проживания и т.п., но и показать предлагаемый автором путь выхода из сложившейся ситуации. Многие комические элементы приобретают синтетический характер, потому что основаны на соединении комического и философского мировосприятия. В них преобладает иронический пафос, потому что ирония – своеобразный способ мироотношения. Н.С. Выгон по этому поводу замечает: «Ироническое переосмысление готовых «завершенных» истин передает свободный, не авторитарный, концептуальный и личностный характер современного сознания, так как при помощи множества приемов субъективной оценки (пародии, парадокса, сарказма, абсурда и др.) обнажает суть любого утверждения, испытывает его на прочность и способствует рождению нового, из прежних, уже не вмещающих изменившееся отношение человека и мира» .