Лейтмотивные элементы в образах хранителя очага в новеллах Теодора Шторма «Из заморских стран» и «Карстен попечитель»

Образ хранителя очага встречается в таких новеллах Теодора Шторма, как «Иммензее» (Эрих, мать Элизабет), «Из заморских стран» (Ганс и Грета), «Карстен попечитель» (Карстен и Анна), «Всадник на белом коне» (Эльке) и др. Центральные характеристики героев, воплощающих эти образы – оказание помощи, верность. Указанные характеристики в художественной логике Теодора Шторма приводят к использованию сказочных и идиллических мотивов. Востребованность таких героев актуализировалась в немецкой культуре в эпоху бидермайера. В этот период происходит реабилитация обычного человека, которого в романтизме противопоставляли творческой личности, чудаку, отшельнику и борцу за свободу.

Кроме того, благодаря идеям «Heimatkunst», в котором актуальны ««малый» круг бытия, детализация быта, идиллизм, поэтизация патриархального образа жизни»

Цель исследования – установить и охарактеризовать лейтмотивы, составляющие суть образов хранителя очага/добропорядочного хозяина в конкретных новеллах Теодора Шторма.

Современные отечественные исследования творчества Т. Шторма не затрагивают вопросы лейтмотивной техники в структуре текстов Т. Шторма, хотя мотивы и их семантика становятся частью изучения текстов автора. В статье Э. Ф. Хабибуллиной анализируются религиозные мотивы, понимаемые в аспекте темы

Предлагаемое исследование отличается системным подходом в анализе категории лейтмотива как точки пересечения мифа, авторской концепции, времени, пространства, образной системы и сюжетостроения.

Проведя сравнительный анализ представлений (от А. Веселовского и Б. Гаспарова до А.-Ж. Греймаса и К. Бремона) о лейтмотиве, его элементах и функциях, отметим, что наиболее сложной его чертой является изменчивость. Эта изменчивость обусловлена двумя факторами: объективным и субъективным. «С одной стороны, система лейтмотивов у каждого великого художника отражает доминанты культурно-исторического и литературного процессов, то есть она исторически обусловлена. С другой стороны, лейтмотивы полностью зависят от писательской индивидуальности и конкретных особенностей, целей и задач автора при создании отдельного произведения. Возникая в конкретных текстах, лейтмотивы в то же время становятся своего рода художественными архетипами»

Борис Михайлович Гаспаров в своей монографии «Литературные лейтмотивы. Очерки русской литературы XX века» так определяет лейтмотивный принцип построения, на который мы опираемся в своём исследовании: «Имеется в виду такой принцип, при котором некоторый мотив, раз возникнув, повторяется затем множество раз, выступая при этом каждый раз в новом варианте, новых очертаниях и во все новых сочетаниях с другими мотивами»

В исследовании также применяются структурный и типологический методы.

Идиллические мотивы в образах добропорядочного хозяина/хранителя очага, имеют определяющее значение. Связано это прежде всего с тем, что они представляют собой своеобразное мерило достойного образа жизни, всего того, что санкционировано и правильно, общепринято и безукоризненно. Всё это приводит к тому, что они лишены выразительного жизнеподобия, а их типичность несколько скованная, трафаретная. Такой подход в изображении оправдывается их образцовым статусом.

Такой тип персонажей В. Е. Хализев относит к житийно-идиллическим сверхтипам: «Персонажи подобного типа не причастны какой-либо борьбе за успех… Духовные колебания в их жизни либо отсутствуют, либо оказываются кратковременными (…) Здесь наличествуют твердые установки сознания и поведения: то, что принято называть нравственными устоями. Подобные персонажи укоренены в близкой реальности с ее радостями и горестями, с навыками общения и повседневными занятиями»

Идиллические мотивы обязательно связаны с понятием «родного угла», столь важного для литературы «Heimatkunst», и в художественном пространстве текстов мы обнаружим топосы усадеб, степей, описание фонтанов, рек, ручьёв, садовых лабиринтов и пр. Размышляя о свойствах идиллического хронотопа, М. М. Бахтин подчёркивает, что «Идиллическая жизнь и ее события неотделимы от этого конкретного пространственного уголка, где жили отцы и деды, будут жить дети и внуки»

Особое внимание привлекает связь ведущих характеристик образов хранителей очага с идеей обладания райским садом (это своеобразная форма «родного угла», о котором шла речь выше). «Образы хозяина и хозяйки в границах реализации этой идеи наделяются функциями оградителей, дарителей приюта. С ними в новеллу входит мотив стабильности и надёжности»

Мотивный комплекс, организующий образ добропорядочного хозяина/хозяйки, устроен как структура нанизывания. В семантическом отношении коннотации мотивов содержат значения от положительного до отрицательного внутри рассматриваемой категории. Примером может быть образ Эриха в новелле «Иммензее». Как добропорядочный хозяин, он включает в себя положительные характеристики мотивов обладателя райского сада, оградителя, стабильности, надёжности. Однако, при сопоставлении с образом Рейнгарда, который должен был быть на месте Эрика, но «отвлёкся» на реализацию своей профессиональной мечты, весь комплекс ставится под сомнение, поскольку в нём отсутствует важная составляющая – любовь.

Семантическое развитие идеи добропорядочности мы видим в поздней новелле (1877 г.) «Карстен попечитель», где через имя главного героя – Карстена Карстенса, который также известен как Карстен Попечитель (Karsten Curator), и через его поступки, усиливается значимость мотива оказания помощи (попечительства). В этой же новелле добропорядочность попадает под удар, в случае, если герой проявляет некоторую отстранённость от мира, которая может быть свидетельством «чуждости», близкой к романтической уединённости или отшельничеству. Поводом для введения такого развития лейтмотива является любовь Карстена к чтению: «...чтение заставляло его забредать на тропы, недоступные остальным, но он не пытался влечь других за собой и, соответственно, не вызывал недоверия <…> от постоянного чтения он заносился мыслями на такие стези, которые были не доступны окружающим, но он не тянул их за собой, а значит не возбуждал ни в ком недоверия»

Особенность конструкции мотива попечительства в новелле «Карстен попечитель» (1877), исходно разделен на две составляющие, которые можно рассматривать как точки бифуркации лейтмотива. Первая составляющая связана с попечительством над другими людьми, а вторая – с попечительством над собственной семьей. Эти две линии лейтмотива демонстрируют взаимоотталкивающие тенденции.

Для Карстена попечительство становится не только обязанностью, но и жизненным принципом. Вначале попечительство представляет собой деловой акт, связанный с урегулированием финансовых и земельных вопросов других людей, но вскоре оно превращается в заботу и поддержку эмоционального характера.

Однако слава Карстена как хорошего попечителя для жителей города, находится в противоречии с провалом его усилий внутри собственной семьи. Жизненные принципы Карстена подвергаются испытанию и опровергаются сама их «жизненность». Новеллистическое напряжение строится на опровержении прозвища Карстена, вынесенного в название новеллы.

Выразительным атрибутом добропорядочности в новеллах Шторма является пространство сада, соединяющее в себе мифогенную составляющую с реалистическими принципами. Например, сад Ганса и Греты из новеллы «Из заморских стран», который называется хозяйкой «нашим раем» (unserem Paradise)

Сад так же обращен к человеческим чувствам, его ощущениям и настроениям. Весь его эмоциональный настрой приглашает человека к чувствованию и проживанию этих чувств внутри сада.

В новелле «Из заморских стран» ясно просматривается мифологема сада-рая. Эта мифологема воплощает упорядоченность, гармоничное место, где каждое чувство человека находит приятное созвучие в природе: звуки, запахи и т.п. При этом Теодор Шторм фиксирует взгляд на реальных, фактических подробностях, связях с тем, что и как было посажено хозяевами. Другими словами, обращается внимание на процесс обживания сада, приспособления к его эстетике и наоборот, подчинение человека эстетике сада. Последнее очень ярко проявилось в ситуации с парковыми скульптурами. Ганс приобретал сад уже со скульптурами, которые кажутся ему ненужными. Одну из них он, добропорядочный хозяин, думающий о пользе и выгоде, хотел продать и выручить за нее приличную сумму денег, однако контракт с бывшим владельцем усадьбы не позволил сделать этого и Ганс смиряется с существованием бесполезных статуй. Удивительно то, что постепенно он начинает понимать прелесть этой скульптуры и получает удовольствие от её созерцания.

В заботе о саде владельцы (хранители очага, добропорядочные хозяева) уподобляются «садовникам», что является важным звеном при воссоздании мифологемы сада-рая. Как замечает Т.В. Цивьян, еще в античной литературе утверждалась модель сад – садовник, пришедшая из более ранней традиции

Ещё одна характеристика образов хранителей очага (добропорядочных хозяев) – это преданность и верность их друг другу. Необходимо отметить, что автор совершенно не интересуется причинами такой верности и привязанности, никак не мотивирует их психологически, прагматически или ещё каким-либо способом. Характеристика такого рода сходна с характеристиками персонажей народных сказок, где герои выполняют устойчивые функции и их поведение обусловлено сложившейся сюжетной схемой, в которой они обязаны выполнять ту или иную роль. То есть мачеха, падчерица, старшие братья и сёстры и т.п. персонажи ведут себя так или иначе не исходя из психологически обусловленной ситуации, а по традиционной схеме. Поэтому наличие у добропорядочных хозяев верной супруги или супруга – это устойчивый мотив. В анализируемой новелле это усилено ещё и тем, что Ганс и Грета, на том основании, что они нераздельны, могут восприниматься как один образ. Истоки же этого образа – неоднократно обработанные в немецкой традиции Бюргером в «Леноре» (в русской литературной традиции – В. Жуковским), братьями Момзенами, сказочная история о возвратившемся мёртвом женихе/муже, который увозит в потусторонний мир свою любимую.

В шлезвиг-голштинской традиции, которую Шторм хорошо знал и записал вариант сказки для сборника Мюлленгофа, имена жениха и невесты – Ганс и Гретта (сказка «De Doet de ritt so snell»)

Таким образом, в результате нашего исследования, был установлен состав лейтмотивных элементов в образах типа «добропорядочный хозяин» (хранитель очага) и описаны приёмы взаимодействия мотивных элементов. Используя идиллические мотивы, Шторм связывает их в комплекс, моделирующий топосы домашнего очага и сада. Через лейтмотив помощи осуществляется семантическая связь с надёжностью и добросовестностью. Можно заключить, что в образах хранителей очага, использованных Теодором Штормом, реализуются достаточно традиционные схемы, связанные с мифологией и фольклором. Это обусловлено прежде всего с их традиционной нормативной функцией. Эти образы идеально нормой, относительно которой выстаиваются другие градации образов: хороший хозяин, плохой хозяин, достаточно добропорядочный или недостаточно. Именно персонажи, отклоняющиеся от такой нормы, от абсолютной степени добропорядочности, становятся центральными фигурами сюжета. Однако отсутствие такого образца, такой меры в виде образов хранителей очага (добропорядочных хозяев) привело бы к невозможности развития ведущих конфликтных мотивов, определяющих ход сюжета.