ВЗАИМОСВЯЗЬ ОМОНИМИИ И СИНОНИМИИ В СЛУЖЕБНЫХ ЧАСТЯХ РЕЧИ В АЗЕРБАЙДЖАНСКОМ ЯЗЫКЕ

Введение

Словарный запас языка состоит из слов, богатых лексическими и семантическими признаками. Все эти слова играют важную роль в формировании и выражении мысли человека. Вспомогательными частями речи являются также слова, которые помогают строить речь и формировать соответствующие мысли. С этой точки зрения вспомогательные части речи нельзя считать бессмысленными единицами. Одни из них служат для связи слов в предложении, другие придают речи особое значение, служат для более точного выражения мыслей, выступают в качестве «строевого элемента» [8, С. 48] в составе предложения. С этой точки зрения вспомогательные части речи, как и главные части речи, играют ключевую роль в формировании речи. «При этом грамматическая и синтактическая сила служебных частей речи может варьироваться в зависимости от их функционирования и целостной прагматики предложения, которое они формируют» [13, С. 19].

«Конкретное свидетельство отсутствия у служебного слова необходимых качеств для того, чтобы выполнять полноценную номинативную функцию, можно получить, обратившись к любой словарной статье, посвящённой объяснению значения служебного слова: это объяснение не является толкованием, подобным толкованию знаменательных слов; оно является лишь иллюстрацией употребления служебного слова» [1, С. 8].

Хотя служебные части речи не имеют самостоятельного лексического значения, они оказывают существенное влияние на выяснение семантики внутри предложения. В этом смысле каждое из них объединяется в определенные группы по грамматической функции. Их объединение в соответствующих группах обусловлено функциональным положением этих слов. Вспомогательные части речи близки или сходны друг с другом по синтаксической функции, которую они выполняют в предложении, и по смысловым оттенкам, которые они передают языковой единице, к которой они принадлежат. Характер оттенков значения, придаваемого морфологической или синтаксической единице, в которой развиваются объединенные в группу вспомогательные части речи, носит общий характер. «Служебные слова в соответствии со своим статусом в системе языка таковы, что каждое из них, взятое в отдельности, представляет собой высочайшую самоценность: каждое из них типологически значимо; каждое вносит непосредственный вклад в формирование неповторимой специфики языка» [1, С. 9].

Интересно, что есть слова, относящиеся к одной служебной части речи, которые хотя иногда и омонимичны, но являются синонимами другой вспомогательной части речи по нескольким функциям одновременно. Отметим, что эта особенность относится не только к вспомогательным частям речи, но и к словам с самостоятельным лексическим значением — основным частям речи. В этом случае между омонимией и синонимией не всегда наблюдается определенная внутренняя смысловая связь.

Связь между омонимией и синонимией служебных частей речи проявляется двояко: в первом случае омонимия находится в пределах соответствующей вспомогательной части речи, а во втором случае одно слово не является релевантным, но связано к другой служебной части речи. Первый факт в азербайджанском языке встречается редко, потому что одному и тому же слову трудно выполнять разные функции в пределах служебной части речи. Однако нередки случаи, когда одно и то же слово по разным причинам относится к той или иной служебной части речи, и выполняет разные функции.

Главная цель данного исследования анализировать омонимию и синонимию компонентов служебных частей речи в азербайджанском языке, исследовать их схожие и отличительные функции в речи.

Методы и принципы исследования

Классификация служебных слов, как особенная группа частей речи, всегда был предметом разногласий среди лингвистов. Например, А.А.Реформатский считал, что эти слова можно классифицировать, как вспомогательные части речи [7]. Е.Р.Курилович же полагает, что эти слова, а также лексические элементы, которых можно включит в эту группу многофункциональны [4].

Изучая грамматический строй современного азербайджанского языка, М.Гусейнзаде утверждает, что единицы служебных частей речи имею свойства омонимичности. Наряду этим между ними также наблюдается синонимичность [11]. Но, вопрос омонимии и синонимии между вспомогательными лексическими элементами в азербайджанском языке в его трудах изучаются поверхностно. После него А.Абдуллаев, изучая семантические особенности сложноподчиненных предложений современного азербайджанского языка, более широко разъясняет полифункциональность союзов, которые выступают связывающим элементом между компонентами [10]. В рамках данной статьи мы постараемся рассмотреть омонимичность и синонимичность служебных частей речи на основе азербайджанского языка.

Основные результаты

Омонимия и синонимия служебных частей речи

Известно, что синонимия и омонимия лексическое явление, т.е. «они относятся к словам с лексическим значением» [7, С. 91]. Но в лингвистической литературе утверждается, что эти явления можно отнести и грамматическому значению. Е.Р.Курилович отмечает, что значение – это абстракция [4, C. 78]. В.A.Звегинцев считает общее значение комбинацией конкретных значений в обыденном смысле, что в конечном итоге создает абстракцию [3, С. 217].

В азербайджанском языке существуют такие служебные части речи, которые имеют синонимическую черту внутри той функциональной группы, к которой принадлежат. Конечно, невсегда слова, выполняющие одну и ту же функцию, могут заменять друг друга. Причина этого в том, что соединение этих слов происходит не по семантическому принципу, а по абстрактно-грамматическому содержанию. В ином источнике данная черта вспомогательных слов называется «полифункциональностью». Автор этого высказывания отмечает, что «считаем возможным выделять в качестве особого класса языковых единиц полифункциональные служебные слова. В качестве критериев, позволяющих отнести конкретные языковые единицы к данному классу, предлагаем следующий набор признаков: данные единицы представляют собой функциональный омокомплекс; включают в состав различные переходные и синкретичные явления; как правило, имеют сложную семантическую структуру; имеют сложную систему парадигматических и синтагматических отношений; обладают особым функционально-коммуникативным и прагматическим потенциалом; способны функционировать в синтаксических конструкциях различного типа, в том числе и переходных; часто сохраняют этимологическую связь со словами или формами, на основе которых были образованы» [2, С. 56].

Например, в азербайджанском языке частица “кi” в зависимости от контекста может употребляться как усилительный элемент вопросительной интонации, так и показатель эмоционального всплеска в речи в обычных предложениях, без интенции спросить чего-либо. С данной точки зрения его можно считать омонимичной частицей.

Исследуя исторические тексты на азербайджанском языке, можно наблюдать, что данная частица до средневековья выступала исключительно в качестве союза. В современном азербайджанском языке частица «ki» выполняя функцию элемента вопросительной интонации придает ему особенный эмоциональный окрас. Например, Burada həll edilə bilməyəsi nə var ki? ― А что здесь такого, чего нельзя решать?

Данное выражение является вопросительным предложением. Частица «ki» – «а» не является здесь вопросительным показателем, а только придает эмоциональный фон высказыванию. «Автор речи с помощью модальных частиц актуализирует, своё высказывание, вносит уточнение в суть сообщения» [5, С. 61]. Если его убрать, суть предложения не изменится, а изменится всего лишъ его эмоциональный фон. Например, Burada həll edilə bilməyəsi nə var? – Что здесь такого, чего нельзя решать?

На самом деле, когда это слово употребляется как усилительная или вопросительная частица, возникают определенные различия, что дает повод к их изучению как разные виды частиц. Во-первых, в азербайджанском языке вопросительная частица обычно используется рядом с сказуемым, а усилительная частица может стоять рядом с любым словом. Во-вторых, при исполнении вопросительной функции, частицы употребляются в вопросительных предложениях, образованных с участием вопросительного местоимения. Наконец, в любом случае, когда в предложении имеется усилительная или вопросительная частица, их можно заменить соответствующими синонимами в той группе значений, к которой они принадлежат.

Рассматривая омонимичность на основе частицы «ki», хотим отметить, что данная частица в азербайджанском языке также является уточняющим союзом и служит соединительным элементом для большинства типов ветвей сложного предложения с основным предложением. Например, Maşın elə sürətlə gedirdi ki, göy zəmilər bütöv bir xalça kimi görünürdü. – Автомобиль ехал так быстро, что зеленые поля были видны как большой ковер.

Здесь азербайджанская частица «ki» является эквивалентом «что» в русском языке. Анализируя данный пример, можно сказать, что эти предложения связаны между собой смыслом и без данного союза. Но, с союзом «ki» смысловая связь между этими компонентами сложного предложения усиливается. Значит, даже выступая в роли союза данный лексический элемент сохраняет значение усиления. «Можно заключить, что в союзах кроется не только выражение отношений взаимозависимости между компонентами высказывания, но и отношений в самой действительности» [9, с. 67]. Данный факт подтверждает то, что оба элементы этимологически имеют единый корень. Это весьма заметно, когда частица «ki» употребляется рядом с сказуемым. Например, 1) Babam elə gözəl nağıllar danışırdı ki, qulaq asmaqdan doymurdum – Дедушка рассказывал такие красивые сказки, что я неустанно слушала его; 2) Babam elə gözəl nağıllar danışırdı ki! – Дедушка такие красивые сказки рассказывал!

В первом предложении данный элемент выступает в качестве союза между предложениями, а во-втором предложении служит как усилительная частица. Можно утверждать, что второе предложение является эллиптической трансформацией первого. По данному поводу А.Зейналов пишет так: «.., первая причина, по которой союз трансформировался в частицу, заключалась в том, что вторая часть придаточно-сложного предложения не произносилась сознательно» [14, С. 211].

Т. Музаффароглу более четко следит за данным процессом. Автор показывает, что ответвление не теряет союза «ki», который является основным средством в соединении главного предложения с придаточным предложением и который употребляется на границе придаточного и основного предложения. Поскольку указательное местоимение в этих предложениях теряет свою корреляционную функцию, оно приближается к частице и служит в качестве стимулирующего элемента. Союз «ki», служащий для соединения компонентов в сложноподчиненном предложении, в новой позиции превращается в усилительную частицу» [12, С. 150].

Г. Полищук отмечает, что в речи главное предложение может развиваться без придаточного. Как правило, эти предложения имеют эмоциональное значение, которое выражается в лексической нагрузке основного предложения, а придаточное предложение определяет смысл целой конструкции [6, С. 159].

Именно, данный факт показан в примере выше. Следовательно, можно предположить, что «ki» во-втором примере произошел от первого; в первом армирование, которое было относительно скрыто, во втором было усилено и трансформировано в единственную функцию. В обоих случаях оно выступает как асемантическая морфема, не придавая конструкции особого значения.

Схожая ситуация в азербайджанском языке наблюдается с морфемами–ca, -cə [-джа, джэ]. В современном азербайджанском языке данный морфем выполняет функцию и предлога, и частицы, а также встречается в роли причастия и иногда выступает в качестве словообразующего суффикса.

Данный морем выполняя функцию предлога в азербайджанском языке соответственно контексту выражает три семантических оттенков. Рассмотрим данный случай на основе примеров:

Dəryaca ağlın olsa, yoxsul olsan, gülərlər — Имея ум морем (размером моря), над тобой будут смеяться, если ты беден.

Nə gözəldir yol boyunca söyüdlər. – Какие красивые ивы вдоль дороги.

Sözün quruluşca üç növü var. .– По структуре слова имеют три вида

Выполняя функцию предлога в первом случае морфема «-ca» является синонимом предлога с сравнительным значением «qədər», что не имеет лексического эквивалента в русском языке. Во-втором случае данная морфема выступает как синоним предлога единения «ilə» в азербайджанском языке. В переводе предложений с таким предлогом на русский язык, как видно из примера, эквивалентном выступает «в». В третьем примере оно выступает синонимом предлогов «görə, əsasən», что является эквивалентом предлога «по» в русском языке.

С добавлением данного морфема в основу прилагательного в азербайджанском языке формируются новые прилагательные со степенью умножения. Например, Xırdaca işlərlə işi olmazdı – Он не занимался мелочами (очень мелкими делами).

В данном примере в составе слово морфема «-ca» переводится на русский язык, как «очень», тем самым формируя новое слово с более увеличенным или умноженным значением.

Иной случай подобной омонимии в азербайджанском языке демонстрирует слово «ancaq» ([áнджаг]), которое в большинстве случаев переводится на русский язык как частица («как только») или союз («но»). Но в данном случае исследователи утверждают, что союз «ancaq» и частица «ancaq» в азербайджанском языке по этимологии имеют разные происхождения. По данному поводу Ф.Зейналов пишет так: «Это слово в предложении приобретает понятие отрицания, сравнения, противоречия, которое вытекает из контекста, оно в данном случае выполняет функцию связки. Это слово функционирует в качестве частицы тогда, когда оно служит для создания нового оттенка значения с точки зрения ограничения, дифференциации» [14, С. 184].

Однако следует отметить, что грамматические значения, которые данное слово придает предложению, различны. Это различие связано с тем, что оно выполняют разные функции. Функция данного слово в обоих позициях заключается в соединении компонентов. Хотя эта функция первична для связующего, она вторична по отношению к частице. Например, 1) Cümşüd onu görəndə özünü itirdi, ancaq tez də özünü ələ aldı — Джумшуд растерялся, когда увидел ее, но вскоре взял себя в руки; 2) Həqiqətin nə yerdə olduğunu biləndə ancaq yaman sarsıldı. — Он очень расстроился как только узнал правду.

В каждом предложении наблюдается значение сопоставления, но в первом предложении данное значение не очень четко вытекает из содержания. Поскольку слово «ancaq» здесь выступает в роли союза, его с легкостью можно заменить синонимичными ему единицами, такими как, «amma»и «lakin»: Ayaq üstə durub diqqətlə dinlədi, ancaq(lakin // amma) bir azdan həqiqətin nə yerdə olduğunu biləndə yaman sarsıldı.

Обсуждение

Различие между двумя омонимичными языковыми единицами обусловлено, конечно, только функциональным положением слова. Поскольку союз не только связывает слова, но и играет роль в образовании соответствующей смысловой связи между компонентами, либо в прояснении этого содержания. А частица не связывает компоненты внутри предложения, она не участвует в создании каких-либо содержательных отношений между ними. «Использование в речи частиц с модальной и эмоционально-экспрессивной семантикой позволяют автору высказывания выразить свои чувства, дать оценку своему сообщению, отразить степень уверенности, предположения или сомнения» [5, С. 61]. Таким образом, в омонимичных синтаксических конструкциях синонимы служебных частей речи играют роль в определении смысловой связи между перечисленными компонентами.

Каждая служебная часть речи имеет свое грамматическое значение и функцию. Однако у них также наблюдаются идентичные, схожие функции, как по отдельности, так и в рамках более крупной структуры. Они входят в состав системы служебной части речи, выполняют грамматическую функцию и имеют в этом отношении функциональное сходство. Этот аспект проявляется в связующих функциях союзов, в усилении соответствующего содержания частиц и союзов и т.д. Поэтому можно увидеть функциональную связь и близость между разными служебными частями речи, даже между разными видами служебных частей речи.

Заключение

Все это показывает, что сопоставление синонимических и омонимических отношений служебных частей речи является одновременно и сложной проблемой, и языковым явлением, играющим важную роль в определении и уточнении грамматико-функциональных признаков соответствующих слов. Поэтому возникает необходимость в более широком и детальном изучении данного вопроса.